Конечно, кузнец Трофимов предпочел считать неизвестное мертвое тело мощами святого, который его исцелил, а не упырем, который наслал на него болезнь. В подобном же случае с Арте-

168

От тела к культу

мием Веркольским местное население сначала отнеслось к телу ребенка подозрительно. В 1577 г. дьякон церкви св. Николая обнаружил тело мальчика, который был убит молнией в 1544 г. и положен «на пусте месте, в лесе... вверх земли, не погребено, одаль церкви». Он увидел свет над тем местом, где лежало тело, и нашел его неповрежденным. Жители Верколы перевезли труп в деревню и сначала положили его в паперти местной церкви, на том месте, где отлученные от церкви и кающиеся грешники должны стоять во время богослужения. Такое положение выдавало сомнительный статус тела: еще следовало выяснить, был ли это чудотворец-святой или зловредный вампир. Позднее в том же году во время эпидемии «трясовицы» подтвердилась святость Артемия. Первым излечился маленький мальчик. Его отчаявшийся отец взял бересты с гроба неизвестного юноши и положил ее на грудь своему сыну. Таким образом, отец не призывал святого, так как Артемий Веркольский к тому времени еще не был признан святым, но скорее воспользовался целительной силой, приписывавшейся в целом мертвым телам. Мальчик выздоровел, а вслед за тем прекратилась и эпидемия, что упрочило репутацию святого13. В случае со св. Иаковом Боровицким местные жители сначала не хотели снимать неизвестное тело со льдины, на которой оно приплыло по реке, а потом похоронили его в гробу на берегу реки 14.

В то время как культ безымянного архангельского святого развился в течение нескольких часов, иногда проходили годы, прежде чем неизвестному телу приписывались чудеса. Труп, который предположительно идентифицировали как тело св. Василия Мангазейского, буквально «вышел из земли» в городе Ман-газее на севере Сибири в 1649 г. Гроб с останками был закопан в болотистом месте между съезжей избой и церковью. Когда он показался на поверхности, об этом известили местного воеводу, который велел устроить вокруг гроба ограду, «да не приближатся кнейзверие и скоты» [Ромодановская 1986: 191-192; Бахрушин 1955: 334-335]. Только спустя три года телу, лежащему в гробу, были приписаны первые чудеса.

Идентификация трупа как тела святого отмечалась переносом новооткрытых мощей с того места, где их обнаружили, в церковь или часовню. До того как в XVIII в. оформилась процедура кано-