(Перевод: «Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов. Уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка. Она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей. Добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками. Она? как купеческие корабли, издалека добывает хлеб свой. Она встает еще ночью, и раздает пищу в доме своем и урочное служанкам своим... Протягивает руки свои к прялке, и персты ее берутся за веретено. Длань свою она открывает бедному, и руку свою подает нуждающемуся... Крепость и красота — одежда ее, и весело смотрит она в будущее. Уста свои открывает с мудростию, и кроткое наставление на устах ее. Она наблюдает за хозяйством в доме своем, и не ест хлеба праздности. Встают дети и ублажают ее, — муж, и хвалит ее: „Много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их«» (Притчи: 31.10-15,19-20, 25-29).

В этом библейском тексте, особенно в том его виде, который приспособлен для литургии в Страстную Пятницу, мы можем видеть источник центральных элементов народного культа: связь Параскевы с купцами, ассоциация ее с женской работой, главным образом шитьем и прядением, ее покровительство праведной супружеской жизни. Как и жития обеих святых, именуемых Параскевами, 31-я глава Притчей изображает сильную, активную женщину, вызывающую всеобщее уважение. Это соединение трех первоначально раздельных церковных тради-

Христианские источники культа св. Параскевы

159

ций, связанных со св. Параскевой, и послужило толчком для возникновения народного культа.

В отличие от многих образцовых праведных жен, известных церковному преданию, Параскева была не скромной и застенчивой, а скорее храброй и упорной. Она вдохновляла женщин на то, чтобы выступать против несправедливости, проповедовать религиозную истину, самим решать, за кого им выходить замуж и когда работать. Ее покровительство освящало женскую работу, придавая ей респектабельность и значимость в глазах остальных членов общества. Именно потому, что этот могущественный женский образ был неудобен для представителей церкви, они все чаще и чаще игнорировали христианские корни культа св. Параскевы и обличали его как язычество. Позднее ученые, сами с подозрением относящиеся к христианству и тяготеющие к язычеству, согласились с такой оценкой, рассматривая христианские элементы как поздние добавления, вызывающие сожаление: «...первоначальные специфические значения... происходящие из дохристианской Руси, вероятно, были забыты и утрачены под христианским влиянием» [Hilton 1991: 69]. Теперь, обвиненная в язычестве, св. Параскева все больше оттесняется благочестивыми христианскими женами, и вот почему она играет столь малую роль в религиозном возрождении постсоветской эпохи. Однако, по нашему мнению, первоначальное значение культа св. Параскевы коренится именно в христианских традициях, как они были переосмыслены и перенесены в народную культуру.