Шахматов. Разыскания. С. 214.

45 Шахматов. Разыскания. С. 196, 212.

46 Слово «окошьное» заменяется в Софийской летописи словом «некощное». «Некощный» обозначает, по Срезневскому, «презренный» (аезреспаз). По Васнецову (Материалы для объяснительного областного словаря Вятского говора), слово имеет в Вятской губ. значение: «мифологическое существо, подобное лешему, черту, бранное слово». XV

47 В числе ее источников была Новгородская I; ср. Шахматов. Разыскания. С. 237.

48 В Никоновской летописи рассказ передается в сокращенном виде.

49 Из рассказа о крещении Владимира могла быть взята мысль о сетовании беса, вошедшего в Перуна. По Начальному своду дьявол при виде крещения, «стеня гла-голаша: увы мънЪ, яко отъсюду прогонимъ есмь...».

РЕЛИГИЯ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН 89

вымыслом летописца, причем эпизод с палицею, содержащий едкий намек на новгородские нравы, как бы указывает на новгородского сочинителя. В палице, впрочем, можно видеть древний атрибут Перуна. Определенных сведений о том, кем и когда были внесены эти новые детали, мы не имеем. Как известно, Новгородская 1У-я и Софийская 1-я восходят к Новгородскому своду 1448 г., который в свою очередь отражает, с одной стороны, более ранние Новгородские летописи (Софийский временник), и, с другой, общерусские летописные своды . А.А.Шахматов склоняется к тому мнению, что дополнения читались уже в Новгородском своде 1167 г. и что они опущены редактором Новгородской 1-й летописи51. С другой стороны, представляется не менее вероятным, что интересующие нас дополнения появились значительно позже, в одном из позднейших источников свода 1448 г.52, и что по крайней мере часть их относится к перу не новгородского сводчика. XVI

Любопытная подробность местного новгородского происхождения читается в той поздней летописи, которая редакторами Полного Собрания Летописей (III т.) названа Новгородской Ш-й летописью. К словам Новгородской 1У-й «и требища разори и Перуна посЪче» в ней прибавлено :

«что въ Великомъ НовЪградЬ стоялъ на Перыни».

Следует прибавить, что версия Софийской 1-й попала в Воскресенскую летопись и Тверской сборник. Редактор последнего, вообще отличавшийся свободным отношением к своим источникам, не отказался от собственных домыслов и здесь. По его словам, «верже никто нань палицу древяну, онъ же врьже палицу намость». Эпизод с палицею оказался вообще благодарным предметом для редакторских распространений. Так, редактор т.н. Архангелогородской летописи , сокращенно передавая содержание Софийской версии, заставляет Перуна произнести слова: «Еще кои не крещенш, поминайте и бойтеся, безумнш человЪцы, на мосту семь».