2 Zelenin D. Russische (Ostslavische) Volkskunde. Berlin und Leipzig, 1927. Перевод: Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М., 1991.

52

чала 1960-х к проблемам славянского язычества обратился археолог Б.А.Рыбаков.

Богатство сюжетов и мотивов «светского» декоративного искусства древней — домонгольской Руси вдохновляло Б.А.Рыбакова на воссоздание даже не двоеверного, а «языческого мировоззрения русского Средневековья», присущего не только «народной», но и княжеско-боярской среде — ведь именно высшим слоям принадлежали драгоценные уборы, несущие «языческие мотивы». И хотя эти языческие мотивы представляли бродячие средневековые сюжеты, вроде вознесения Александра Македонского, а сами уборы имели византийское происхождение, что было продемонстрировано, в частности, в прекрасной статье А.Н.Грабара13, это не мешало Рыбакову и его последователям усматривать в тератологических мотивах на наручах «семарглов» (если уж летописный Семаргл сопоставим с иранским химерическим Сенмурвом), в пляшущих женщинах — русалок, в каменной резьбе владимирских соборов — культ богини матери и т.п. Систематизация и анализ источников при таком ассоциативном подходе были излишними, но необходима была относительная свобода ассоциаций: эту свободу и предоставлял метод т.н. исторической школы, согласно которому любому фольклорному мотиву должны были соответствовать вполне определенные исторические или археологические реалии. Этот метод, доведенный Рыбаковым до гипертрофии, спровоцировал исследователя на построения, которые приближались уже к пародиям на научные реконструкции. Так, сказочный мотив — бой на Калиновом мосту со Змеем — «чудищем хоботистым» — возводился Рыбаковым к палеолитической эпохе, когда хворостом покрывали ямы-ловушки для мамонтов14. ч

Полная свобода для привлечения к подобным реконструкциям всего восточноевропейского археологического и этнографического материала, начиная с каменного века, конечно, была очень заманчивой — ведь письменные памятники такой свободы не давали: напротив, информация собственно о язычестве в этих источниках чрезвычайно скудна. Неслучайно работы Б.А.Рыбакова стали «библией» для неоязычников.

13 Грабар А.Н. Светское изобразительное искусство домонгольской Руси и «Слово о полку Игореве» // ТОДРЛ. Т. XVIII. М.; Л., 1962. С. 233-271. Сам Б.А.Рыбаков отмечал расцвет «языческого» искусства на Руси именно в XII в., но характерно, что этот расцвет совпадал с «романским возрождением» в Западной Европе (повлиявшим, в частности, на каменный резной декор древнерусских соборов) и продолжением античной изобразительной традиции в Византии.