КОММЕНТАРИИ

305

Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие системы. М., 1965; Топоров В.Н. Боги // СД. Т. 1. С. 204-215.

IX. Об источниках летописных текстов, в том числе о взаимоотношениях летописи и Толковой палеи, см. работу А.А.Шахматова: Повесть временных лет и ее источники // Труды отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). Т. IV. 1940. С. 5-150.

X. Следует отметить, что и в ПВЛ, и Новгородской первой летописи (НПЛ) речь собственно идет не о происхождении языческого культа, а о насаждении его государственной формы. Каковы бы ни были истоки этой традиции, включение конкретной исторической информации в естественный для летописания библейский антиязыческий контекст заслуживает специального рассмотрения.

XI. Сопоставление отдельных летописных фраз, относящихся к общему антиязыческому контексту, не может прояснить структуру летописного текста. Для летописного рассказа о выборе веры и приходе на Русь миссионеров существен не эпизод с варягами-мучениками, а непосредственно предшествующее этому рассказу повествование о походе Владимира на волжских болгар — мусульман. Собственно выбор веры начинается с прихода (под 986 г.) болгарских послов, требующих от Владимира принятия ислама: это требование естественно для мусульман, ибо они не могут заключить мирный договор с язычником.

XII. Как раз эпизод с низвержением Перуна, побиением идола 12 мужами и т.д., традиционно считающийся отражением народного обычая, имеет надежные книжные параллели в основном источнике ПВЛ — Хронике Георгия Амартола: сходным образом там описано изгнание из Рима Февруария, воплощения зла (см. Петрухин В.Я. «Проводы Перуна»: древнерусский «фольклор» и византийская традиция //Язык культуры: семантика и грамматика. К 80-летию со дня рождения академика Н.И.Толстого. М., 2004. С. 246-255).

XIII. Действительно, бросается в глаза отсутствие в летописном пантеоне, возглавляемом Перуном, Волоса. Эту недостачу стремились восполнить другие (более поздние) средневековые авторы. А.А.Шахматов считал сведения проложного «Жития» князя Владимира о низвержении идола Волоса в Почайну, где затем были крещены все киевляне, достойными доверия (ср. позднейшие легенды о Волосовом капище на Оболони — месте выпаса скота, где в христианские времена была поставлена церковь Власия, и т.п.), а Е.В.Аничков, в свою очередь, предположил, что идол Волоса стоял на Подоле, а не на холме (Горе) с прочими богами, и поэтому не попал в их летописный список (Аничков Е.В. Язычество и Древняя Русь. М, 2003. С. 311-312).