276 Там же. Т. 30-31.

277 Там же. Т. 35. По мнению Голубинского, вся хронология Жития возбуждает сомнения: Авраамий жил не в начале XI в., как сказано в Житии, а несравненно позднее, и под крещением, описанным в Житии, должно разуметь не крещение в собственном смысле, а отвращение от языческого суеверия людей уже крещеных. История церкви I2, 1-я пол., 202.

Памятники старинной русской литературы, I, 221.

РЕЛИГИЯ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН 217

скый конецъ поклоняшеся идолу камену, омрачени бо суть сердца ихъ, бЬсу злу живущу, яко близъ его никому же смЬяти ходити пу-темъ тЬмъ, и мечьты творяще, мечеть бо христ1аньскы, творяше страшилища злымъ омрачешемъ». Авраамий решил с Божьей помощью «разорите сего многокозненаго идола». Но его усилия напрасны: «Не дадяше бо ни близъ себе оканьный прийти злымъ влъшест-вомъ своимъ». К преподобному подходит странник и задает вопрос: «Что ради скорбя сЬдиши близъ страстнаго сего идола Велеса?». Авраамий отвечает: «Тщуся и молюся Господу Богу разорите мно-гострастнаго сего идола Велеса». Старец советует ему отправиться в Царьград и обратиться за помощью в дом Иоанна Богослова. На пути туда Авраамий встречает самого Богослова, который дарит ему свою трость, веля ему приступить к Велесу и ударить его тростью. Таким образом Велес погибает, и на месте побежденного идола строится церковь.

Нет никакой возможности установить, из каких реальных элементов сложился этот фантастический рассказ, полный вымыслов ростовских книжников и почитателей памяти преподобного. Можно согласиться с тем, что в нем отражается местная народная легенда, приуроченная к святыням279. С другой стороны, не лишено основания и такое мнение, что некоторые подробности местной легенды, наоборот, возникли благодаря сказанию. Просветители инородческого Севера вели упорную борьбу с язычеством. Риторически эта борьба изображалась в виде борьбы с бесами и идолами. В таком же риторическом смысле мы понимаем и рассказ об уничтожении Велеса. Каменный идол, в котором обитает страшный бес, является олицетворением финского язычества (ср. чудескый конецъ). Он разбивается в прах прикосновением чудотворной трости, принадлежавшей Иоанну, этому бесстрашному апостолу, который, проповедуя о Христе, сам подвергался гонению и мучению. Белесом идол назван совершенно произвольно, но откуда составитель сказания (или автор Жития) взял это имя, остается загадкой. Возможно, что он встретил его в только что приведенном Хождении, где это название приводится в числе имен древнерусских божеств. Имя показалось ему удачным по созвучию с названиями библейских идолов Вела-Ваала и Вельзевула. Где бы ни искать происхождения Велеса, ясно только одно: что фантастический рассказ о чудском «Велесе» не имеет никакого отношения к русской мифологии. VI