Любопытно, что как в Норвегии, так и на Руси предание связывалось с местной традицией о месте погребения героя. Нестор говорит: «погребоша и на горі, яже глаголеться Щековица, есть же могыла его и до сего дьне». Предание же о месте погребения Одда сохранилось в Беруриод до времен Торфеуса (Тог/аез. НІБЮгіа

108 В.Й.Маисикка

Под 1024 г. помещен рассказ о появлении в Суздале волхвов, убеждающих взволнованный народ, что испытываемый в то время голод является последствием чародейства старых людей. «Волхвы избиваху старую чадь по дияволю наущению и б'Ьсованию, глаго-люще, яко си дьржать гобино».

Ряд известий о появлении волхвов помещается чаще в летописи под 1071 г. Один из волхвов действовал в Киеве, утверждая, что ему явились пять богов, которые предсказывали ему, что в пятый год Днепр потечет назад и произойдут крупные перемены в расположении всех стран. Потом приводится детальный рассказ о двух волхвах, появившихся «в Ростовской области». Они ходили по Волге и указывали на женщин, держащих «обилие»; кто жито, кто мед, кто рыбу, кто шкуру. Уверяя народ, что по истреблении виновниц будет урожай, они убивали «мъногы жены», предварительно показав народу, что у них задержанное жито, рыба и белка спрятаны где-то за плечами. Этот рассказ, записанный, судя по обстоятельности изложения, со слов очевидцев, несколько напоминает вышеприведенный Суздальский эпизод. И там, и здесь появление волхвов связано с голодом; параллельность наблюдается даже в деталях, в тех суеверных толках и репрессиях, которые возникли на почве неурожая, в отдельных выражениях изложения126. Это дает основание предположить литературную связь. Отчасти все-таки сходство зависит от того, что оба рассказа посвящены параллельным явлениям, одинаковым суеверным представлениям, упорно повторявшимся при каждом новом бедствии. Любопытно, что оба случая зарегистрированы на севере, в районах, где русские колонии могли сталкиваться с финскими племенами. Отсюда заключают127, что приведенный ростовский эпизод вовсе не относится к русскому язычеству. Интересно, что вслед за рассмотренным ростовским эпизодом летописец поместил рассказ о «чудском» кудеснике, т.е. о шамане какого-нибудь финского племени.

rerum Norvegicarum 1,274, ср. также Antiquités russes, 1,93 след.). Сходство русского сказания с северной сагой замечено уже Карамзиным (см. его «Историю» I, гл. V, Прим. 332). Сага издана Р.Боером (R.C.Boer) в Altnordische Saga-Bibliothek II, Orvarr-Odds Saga. Ср. статью того же автора в Arkiv för nordisk Filologi VIII, Ny följd IV (1892).