 |
 |
||||
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
|
|
Альберти-архитектор
решительно выступал против строительной практики, сложившейся в эпоху
Средневековья и основанной на импровизации и фантазии, с одной стороны, и на
практическом опыте, с другой. Согласно Альберти, теория гораздо важнее для
творца, чем практика, материальное воплощение строения, картины или скульптуры.
Он также по-новому подходил к античному архитектурному наследию. С дотошностью,
сделавшей бы честь археологу, Альберти обратился к исследованию технических и
эстетических вопросов архитектуры римской эпохи. Брунеллески трактовал
искусство классики еще не особенно ясно, в его архитектуре было все-таки сильно
готическое начало. Альберти же противопоставил линейности архитектуры
Брунеллески подлинно классическую упорядоченность и гармонию форм, основанных
не на линии, а на массе. Альберти первый, опираясь на текст трактата Витрувия и
на опыт в изучении римских руин, восстановил и описал все правила, касавшиеся
использования и технической реализации архитектурных ордеров античности.
Скрупулезность Альберти-исследователя в то же время не помешала ему в
собственных сочинениях рекомендовать архитекторам достаточную степень свободы в
интерпретации классического наследия, чтобы строить по-новому, так, как
требовала современность. При этом сам он создавал проекты церквей, настолько
похожих на античные храмы, что иерархи церкви не раз обрушивались на Альберти с
суровой критикой. Рис. 317 [Илл. –
Леон Баттиста Альберти. Храм Малатеста. Внешний вид и план. Римини. (Storia
dell'arte, т. 2 стр. 345 рис. 463)] Так, например, произошло с храмом семейства Малатеста
в городе Римини. После завершения строительства папа римский Пий II открыто осудил и архитектора, и заказчика. По словам папы,
это строение «настолько полно язычества, что подобно не храму христиан, а
святилищу неверных демонопоклонников». На самом же деле, церковь просто была в
избытке украшена статуями, гербами и
другими указаниями на личность заказчика Сигизмондо Малатеста, но не несла сама
по себе никакой нарочито еретической или языческой символики. По поводу и без поводаОчевидно,
в стремлении угодить заказчику Альберти все же несколько «перегнул палку». Об
этом можно судить хотя бы по тому, кто именно возмущался его произведением.
Папа Пий II до
принятия сана был светским ученым – Энео Сильвио Пикколомини, одним из наиболее
ярких представителей итальянского гуманизма. Словом, это был человек, вышедший
из той же среды, что и Альберти. Образованность Пикколомини была значительно
выше, чем у большинства церковных иерархов. Чтобы задеть его религиозные
чувства, нужно было сотворить нечто действительно из ряда вон выходящее. |
||
 |
 |