Рис. 211 [Илл. – Парацельс. Рисунок XVI в. (Детский Плутарх, стр. 464 нижн. рис.)]

В XV в. прославился и другой алхимик – фигура, впрочем, скорее легендарная – немецкий монах Бертольд Шварц. Именно ему приписывается изобретение пороха – смеси селитры, ртути и серы в определенных пропорциях. Опыты Шварца положили начало использованию пороха в военных целях, и именно благодаря этому Шварц считается изобретателем пороха в Европе. Впрочем, некоторые средневековые источники указывают на то, что порох был известен европейцам и ранее XV в.: якобы порох привезли из Китая, где и была изобретена эта взрывная смесь. Шварц лишь сумел полностью поставить под контроль химические процессы, связанные с применением пороха.

Алхимия как наука не утратила своего значения вплоть до конца эпохи Возрождения, и лишь в XVIII – XIX вв. была окончательно вытеснена неорганической химией в современном варианте этой науки. Она немало дала для развития как медицины, так и других областей знания из круга естественных наук.

Рис. 212 [Илл. – Урок астрономии. Миниатюра из часослова Людовика XI. XIII в. (Детский Плутарх, стр. 460)]

Пожалуй, самым революционным был переворот в астрономии. На протяжении всей истории христианской цивилизации, вплоть до середины XVI в., это была одна из самых развитых и самых опасных для занятий среди естественных наук. Развитой – потому что средневековые астрономы имели в своем распоряжении четкую и ясную картину мира, в центре которого находилась Земля, а по орбитам вокруг нее двигались Солнце, Луна и другие «звезды». В церковной системе мира находилось объяснение практически всему, и астрономам оставалось «подгонять» результаты своих исследований к тезисам геоцентрической системы. Сделать это было нетрудно, поскольку инструментарий у европейских астрономов был довольно скуден. Знания, накопленные в эпоху античности, вполне соответствовали христианской картине мира, а восточная астрономия европейцев не интересовала как «наука неверных». Опасной для изучения астрономия была по тем же самым причинам – сомневаться в истинности накопленных знаний было чревато обвинением в ереси.

Рис. 213 [Илл. – Астролог. Гравюра из средневекового трактата. (Детский Плутарх, стр. 463 верх. рис.)]

Развитие астрономического инструментария в Европе было напрямую связано с дальними плаваниями XV в. Морякам, уходившим от родных берегов, необходимы были хорошие навигационные приборы для ориентирования и прокладывания  маршрутов, а также для картографических работ. Единственными ориентирами в океане могли служить звезды, к ним и стали «привязывать» все замеры. Благодаря дальним плаваниям, астрономия обогатилась не только данными о положении звезд и небесных тел, но и более-менее точной информацией об орбитах этих тел, об их движении по небосклону. Первым, кто осмелился внимательно и критично изучить эти цифры, стал польский астроном Николай Коперник, выявивший некоторые несообразности в этих расчетах применительно к геоцентрической картине мира. Траектория Солнца вполне укладывалась в эту систему, а вот орбиты остальных планет были слишком сложными, чтобы их можно было объяснить центральным положением Земли. Все встало на свои места, когда Коперник прибег к гелиоцентрической системе мира – теории, высказывавшейся еще в античную эпоху. Коперник развил и обосновал свою систему в трактате «О вращении небесных сфер», где привел все свои расчеты, доказывавшие, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля, Луна и остальные планеты – вокруг Солнца. В этом же трактате Коперник высказал и доказал гипотезу о том, что земля сама вращается вокруг своей оси, что и объясняет восходы и закаты Солнца.