Рассел Згута отметил, что народные целители Московской Руси вели рискованное существование, ибо их лечение всегда могло подпасть под обвинение в колдовстве |^Ш;а 1978Ь: 448]. Лечебные молитвы сами по себе не подтверждают, но и не отрицают его предположения. Они только показывают, что одни концепции болезни и методов лечения принимались как священнослужителями, так и мирянами, в то время как другие были специфичными или для одной группы, или для другой.

Просительные молитвы как источник для изучения..

101

Церковные молитвы разделяли с народными молитвами представление о том, что болезнь является результатом вторжения в тело внешней силы. В обеих традициях это могла быть демоническая сила или сама болезнь в персонифицированном виде. Молитва из монастырского требника изображала демонов как причину болезни, в соответствии с Евангелием (Матф. 10: 1), и наделяла священника силой исцелять человека: «Дахъ вам власть на дусехъ нечистых и исцелити всякоу болезнь и всякъ недоугъ» 45. В молитве, включенной в лечебник, мирянин останавливал кровь из раны, приказывая «окаянному дьяволу»: «не садися на моем на белом теле, быти тобе убитому» 46. В некоторых церковных молитвах болезни персонифицированы в духе народных заговоров, как, например, в молитве, в которой приводятся примеры милосердия и снисходительности Иисуса, а затем говорится: «отжени от него главную болезнь» (то есть «отгони от него головную боль») 47. Поскольку болезнь ощущалась всем телом, ее нужно было изгнать из всех его частей, в противном случае она могла спрятаться в той части, которая не была упомянута в молитве 48.