Введение

За последние два года в католическом мире, прежде всего благодаря усилиям папы Иоанна Павла II, особенно подчеркивалась подготовка к празднованию начала Третьего тысячелетия. Представления и надежды папы, которые он связывает с 2000 годом, включают важное экуменическое пожелание - совместное совершение Пресвятой Евхаристии римо-католицизмом и православием, communio in sacris, и восстановлением полного общения между Церквами Востока и Церквами Запада, в особенности же Церковью Римской (Tertio Millennio Adveniente, 16, 24, 34; Ut unum sint, 55, 57, 66, 118; Unitatis Redintegratio, 22). Может возникнуть вопрос: не утопичны ли, не тщетны ли надежды Святейшего Отца, не преждевременны ли они на целое столетие или даже на тысячелетие? И у многих действительно возникают подобные сомнения. Они сомневаются потому, что на низшем уровне, кажется, нет никаких надежд. Люди колеблются потому, что, по-видимому, только папа обладает мужеством пойти на необходимые экуменические жертвы (Ut unum sint, 79(2), 89, 95). Словно только он расширил свое понимание и раскрыл сердце, чтобы постичь критическое положение в (единой), святой, (соборно-вселенской) и апостольской Церкви, которая есть таинственное тело Христово (Еф. I,22; Кол.I,18; I Кор. 12,27).

Единая и вселенская Церковь

В нынешнем экуменическом климате католикам следует поставить критический вопрос: являются ли православные Церкви частью таинственного тела Христова или нет? Принадлежат ли они к единой Церкви, основанной Иисусом Христом, или нет? Разумеется, в некоторых частях католицизма на этот вопрос ответят отрицательно. Однако в других его частях те, кто действительно знаком с православием, сразу же скажут, что православные Церкви являются частью таинственного тела Христова. Найдутся и такие, которые будут склонны дать утвердительный ответ, поскольку им известны серьезные богословские и экуменические последствия отрицательного ответа. Отличительной слабостью таких людей является то, что они дают утвердительный ответ теоретически, хотя в повседневной жизни Церкви они склонны на практике давать отрицательный ответ. Такое разнообразие во мнениях следует понимать в контексте изменений в отношении и терминологии, отражающих католическое представление о православных Церквах, а также в процессе эволюции в экклезиологии, который привели в движение документы Второго Ватиканского собора, касающиеся экуменизма и Церкви. До собора православные Церкви считались и именовались раскольническими. После собора о них говорят, как о Церквах-сестрах, которые не поддерживают полного общения с Церковью Римской. За отсутствие полного общения можно частично осуждать Католическую Церковь (Ut unum sint, 55; Unitatis Redintegratio, 14; Tertio Millennio Adveniente, 34).

Слово "Церковь"

Для осуществления надежд Святейшего Отца необходимо преодолеть различные двусмысленные значения слова "Церковь" и в особенности слова "католик"/ "католицизм". Вслед за этим необходимо также переосмыслить наше понимание отделения-раскола, который имел место почти тысячу лет тому назад. Слово "Церковь" может иметь два основных значения (в строгом смысле слова): значение местной Церкви (епархии) (Деян. 15,41; I Кор. 16, 19; Откр. 2, 1.8.12.18; 3,1.7.14), каковых существуют тысячи, и значение вселенской Церкви, которая есть только одна (Мф.16,18; Еф.5,23; Кол.1,18) и которая представлена в каждой поместной Церкви. Другое значение слова "Церковь", предполагая некоторые христианские традиции, связано с патриархами или митрополитами. Однако такие патриаршие или автокефальные Церкви не являются ни поместными Церквами, ни вселенской Церковью. Это, например, такие Церкви: Русская (Православная) Церковь, Маронитская Церковь, Латинская Церковь, Антиохийская (Православная) Церковь, Элладская (Православная) Церковь и др.

Слово "католический"

Значение слова "католический" также стало вызывать смущение. Обычно его употребляют и понимают неверно, связывая с Латинской (Римско-Католической) Церковью, т.е. церковной действительностью, отождествляемой с патриархатом Запада, возглавляемым епископом Римским. Чаще всего слову "католицизм" придается именно это значение. Второе значение слова "католический" и, следовательно, "католицизм" связано со всеми Церквами, пребывающими в полном общении с Римом, к какой бы христианской традиции (латинской, византийской и др.) они не относились (Lumen gentium ,22). Если слово "католицизм" обозначает именно ту действительность, то остается вопросом, можно ли отождествлять слово "католический" в смысле "вселенский" с той же действительностью. И если мы возвратимся к первоначальному вопросу: являются ли православные Церкви (в смысле поместных Церквей) частью "вселенской", т.е. "католической" Церкви, то несомненно получим те же три ответа.

Разделение внутри Церкви

Вызов, бросаемый католицизму, в особенности в местах, где имеется реальный контакт с православием, связан с утверждением и возрастанием в убеждении, что поместные православные Церкви также принадлежат ко святой, вселенской (католической) и апостольской Церкви (ср. Unitatis Redintegratio, 14; Ut unum sint , 55). Однако для того, чтобы католицизм развивался в этом направлении, важно, чтобы прекращение общения между Церквами Востока и Запада, между Восточными (Византийскими) патриархатами и патриархатом Запада рассматривалось в послесоборном свете. Согласно предсоборному пониманию, в результате прекращения общения и процесса отделения православные Церкви оказались за пределами единой, святой, католической и апостольской Церкви. Развитие соборного понимания можно, безусловно, истолковать так, что это отделение было отделением внутри Церкви, а не отделением от Церкви (in ecclesiae et non ex ecclesia) (ср. Tertio Millennio Adveniente, 41). Если согласиться с такой предпосылкой, то единую и вселенскую Церковь, как таинственное тело Христово, следует понимать и изъяснять как состоящую из христиан как патриархата Запада, так и различных ("католических" и "православных") патриархатов и автокефальных Церквей.

Общение между Церквами

С точки зрения католицизма, отношения между православными Церквами и Церковью Римской, а также между всеми Церквами в пределах католицизма, являются отношениями общения (Tertio Millennio Adveniente, 41; Unitatis Redintegratio, 14). В соответствии с этим новизна Второго Ватиканского собора заключается в утверждении, что православные Церкви находятся не вне общения с католическими Церквами, а скорее в "несовершенном общении" (Ut unum sint ,II,45,50).

Межцерковное общение

Термин "общение" также содержит некоторую двусмысленность при рассмотрении с экклезиологической точки зрения, поскольку существуют разные типы межцерковного общения. В соответствии с этим в католицизме существуют два основных типа "центрального" общения. Во-первых, это общение, существующее между Латинскими поместными Церквами и епископом Римским, который является их патриархом, с одной стороны (патриаршее общение), и представителем, с другой (общение с предстоятелем). Во-вторых, это общение нелатинских Церквей с Церковью Римской (общение с предстоятелем). Эта последняя разновидность общения может быть двух типов: с одной стороны, это может быть общение, существующее между разными поместными Церквами других христианских традиций с Церковью Римской, а с другой, - общение, существующее между патриархами или патриархатами и патриархом или патриархатом Запада (ср. Orientalium Ecclesiarum, 7-II).

Единая и вселенская Церковь

Однако тайна церковного общения может быть не обязательно "центральной". Существует общение между митрополитами и их викарными кафедрами (митрополичье общение, а также особый тип общения между отдельными поместными Церквами (частное общение), т.е. между епархиями (I Кор.16,I; Ut unum sint, 21; Unitatus Redintegratio, 14).

Духовное общение

Однако было бы опасно полагать, что различные формы межцерковного общения являются единственными формами общения. Как для поместной Церкви, так и для вселенской Церкви в целом важнейшим типом общения является общение с Богом. Вслед за этой возвышенной формой общения идет духовное общение, существующее между Церковью или поместными Церквами на земле и святыми ангелами на небесах. В-третьих, существует духовное общение между Церковью и Церквами на земле с усопшими, которые еще не достигли небесного блаженства. Поскольку "духовное общение" опирается на истинную веру, надежду и христианское милосердие, можно также говорить об общении в вере, надежде и любви (Ut unum sint, 9,21,45,50; Lumen gentium, 50,51; Sacrosanctum Soncilium, 8; Unitatus Redintegratio, 4,14).

Православно-католическое общение

Сегодня католикам важно понять, что православные Церкви поддерживают полное общение через веру, через апостоличность и через полноту таинственной жизни, которой они обладают. Можно просто сказать, что они пребывают в полном общении с Богом. Однако благодаря этому реальному общению православные Церкви пребывают также в общении с поместными католическими Церквами и Церковью Римской. Следовательно, необходимо признать другую форму межцерковного общения - общения, существующего между поместными (и патриаршими) Восточными Церквами и поместными католическими Церквами. Итак, можно говорить о православно-католическом общении - общении, которое реально, но несовершенно или ущербно, ибо ему недостает качеств межцерковного общения, которое существует внутри католицизма, а также в межцерковном православном опыте общения (соборности) (Unitatis Redintegratio, 14; Ut unum sint, 9,45,50; Tertio Millennio Adveniente, 24,35).

Несовершенство в общении

Если существующее несовершенство не относится к общению в вере, то оно имеет очевидные богословские корни, которые раскрываются в проблематике Filioque, непорочного зачатия и в концепциях чистилища и примата. Часто позади разных богословских трудностей можно найти различные антропологические и культурные пути восприятия естественного и духовного - пути, который на протяжении истории несколько сузились и до сих пор не достигли ясного понимания друг друга. Серьезность несовершенного общения обнаруживается в контексте литургии, когда взаимно исключаются из евхаристических молитв имена епископов и патриархов другой традиции. Точно также существует серьезное несовершенство в отсутствии канонического общения между Церквами. Этот недостаток засвидетельствован как в разделении, так и в отсутствии уважения, что часто проявляется в отношении канонических прав других религиозных традиций.

Несовершенное общение с католицизмом

Недостатки православно-католического общения, являющиеся результатом человеческой греховности и слабости, а также культурных различий и неведения, менее серьезны, чем несовершенство, которое порой обнаруживается в межцерковном общении внутри самого католицизма. Так, во многих частях Первого мира некоторые поместные Церкви имеют меньше общения с Римской Церковью, чем православные Церкви. Это обнаруживается в тех поместных Церквах, где имело место общее приятие идеологии и мировоззрений, противных вере. Такое явление можно наблюдать там, где таинству придается инославное значение, что часто вызвано антропоцентризмом или натурализмом. Это также можно обнаружить в горечи, которую многие католики испытывают по отношению к папе и Римской Церкви - горечи, которая радикально контрастирует со всеобщим чувством почтения к епископу Римскому и Римской Церкви со стороны православных. Точно также можно усомниться в том, на сколько совершенно духовное общение некоторых поместных Церквей с Богом, со святыми и ангелами на небесах, или с душами усопших верных. Эти недостатки разных типов общения внутри католицизма оказываются гораздо серьезнее и несовершеннее, чем слабости православно-католического общения.

Установление полного общения

Желание более зрелого и совершенного првославно-католического общения можно обнаружить почти во всех аспектах обоих традиций. Однако различные богословские тенденции, будь-то в католицизме или в православии, указывают на то, что не только желание такой полноты общения выражается по-разному, но и природа полного общения часто понимается также по-разному. Так самые консервативные православные полагали бы, что единство возможно только в том случае, если католики примут православные традиции, а некоторые даже предположат, что необходимо повторить некоторые таинства. Для консервативных католиков это общение представляет собой "полное подчинение" папе - подчинение, которого те же самые католики постараются избежать или будут критиковать в тех случаях, когда папа будет расходиться с ними во мнениях по некоторым вопросам. Однако такое понимание противно концепции полного общения Церквей, как она официально провозглашена папой, и православной концепции соборности. Но нельзя легко и точно определить, каковы особенности как полного общения, так и соборности между Церквами. Хотя можно сказать, в чем не будет состоять это полное общение, и никто, исходя из существующих многочисленных экклезиологических и экуменических точек зрения, по-видимому, не способен сказать, каким будет это общение и как будет выглядеть Церковь после того, как ее внутреннее единство будет излечено от ран, от которых она страдала в прошлом. Следовательно, процесс установления полного общения весьма деликатен и остается несколько неясным в отношении планов на будущее.

Моделирование полного общения

С точки зрения экумениста важно подчеркнуть, что модель полного православно-католического общения не может быть межцерковным общением, которое существует в патриархате Запада. Это связано с тем, что поместные Латинские Церкви поддерживают, так сказать, дочерние отношения с Римской Церковью. Это Церкви с той же традицией, той же литургией, теми же богословскими методами и в какой-то мере тем же каноническим устройством, что и Церковь Римская. Церкви Востока имеют другие культурные, богословские, духовные и канонические основания (Orientalium Ecclesiarum, 3,5,6). Следовательно, тип межцерковных отношений в контексте полного православно-католического общения нельзя моделировать по типу межцерковного общения, который существует в Латинской Церкви. Также вызывает сомнения предложение использовать модель общения, представленную в межцерковных отношениях, которые существуют внутри католицизма между Восточными Церквами и Западной Церковью. Первоначально это была модель не общения, а скорее униатства. Эта униатская модель относится к предсоборному мышлению в той мере, в какой она наносила вред церковной гармонии (которая должна существовать в любой частной церковной традиции) между каноническим элементом и элементами культуры, богословия и духовности. Исторически Восточные Церкви, вступившие в унию с Римом, нередко подвергались жестокому насилию с помощью различных форм латинизации, которая имела место. До самого собора униатские Церкви считались в католицизме ниже Латинской Церкви, что обуславливало соответствующее обращения с ними. С изданием Декрета о Восточных Церквах, а на практике с изданием Кодекса Канонического права Восточных Церквей в 1991 г. начался процесс "деуниатизации" этих Церквей (Orientalium Ecclesiarum ,5). Итак, тип их отношений с Римской Церковью претерпевает эволюцию. Следовательно, Восточные Католические Церкви не смогут служить экклезиологической моделью, не говоря об экуменической модели.

Динамика к полному общению

Концепция общения необходимо предполагает двухсторонние взаимоотношения. Итак, полное общение между православием и католицизмом требует таких отношений. В этом смысле существенно, чтобы католицизм также возрастал в общении с православными Церквами и в направлении к ним (Tertio Millennio Adveniente, 22; Ut unum sint, 21,50). Но усиление Католической Церкви должно быть чем-то более значимым, чем призыв или приглашение быть едиными, ибо такое отношение было бы по сути своей предсоборным и отражало бы скорее идею униатства, чем общения. Поэтому такое усилие должно быть жертвенным, как дающим, так и получающим. Опасно также рассматривать полное общение как нечто не существующее до тех пор, пока оно не наступит или пока не будет подписано некое соглашение. Чрезвычайно важно понимать полное общение как завершение эволюции или возрастания в общении от несовершенных отношений к менее несовершенным, от менее совершенных к совершенным (Ut unum sint ,I4). Если достижение полного общения в этом случае не заметно, то разные возможности улучшений и моменты возрастания будут подвергнуты небрежению, поскольку они не укладываются в идеал полного общения (Un unum sint, 49; Tertio Millennio Adveniente, 36). Чем в большей мере идеалистическая концепция полного общения (препятствующая общению в возрастании) будет преодолена, тем легче будет разным традициям позволить Провидению и Святому Духу привести Церкви к полному общению. В конечном счете эта полнота должна опираться на Божественное, а не просто на человеческие усилия и идеалы (Unitatis Redintegratio, 18; Ut unum sint,18,56).

Развитие экуменической экклезиологии

Одной из главных слабостей православно-католического экуменизма является неумение развить практическую или прикладную экклезиологию общения (Ut unum sint, I4, 20). Отсутствие такой экклезиологии не только означало, что в православно-католическом общении "несовершенство" оказалось слишком акцентированным, а "общение" подверглось ужасающему небрежению. Поэтому для экуменической экклезиологии вызов состоит в преодолении собственных недостатков и несовершенства. Для того, чтобы православно-католическое общение могло развиваться в направлении к большему совершенству, в настоящее время чрезвычайно необходимо, чтобы католицизм коренным образом пересмотрел свои контакты на низшем уровне с православными поместными Церквами, в особенности в отношении канонического устройства в тех местностях, где господствуют восточные (православные) традиция и культура. Величайшим темным пятном католической экклезиологии является некритичное использование "Американской" модели, когда в одной и той же местности может быть несколько епископов с паствой, которая различается по своим обрядам (Ср. Christus Dominus, 23(3)). Если развитие "Американской" модели вполне понятно с исторической точки зрения, а также с точки зрения различных пастырских и церковных нужд мигрирующего населения, то оно противно библейской и патристической экклезиологии, согласно которым в одной местности может быть только один епископ, и эта местность отождествляется с отдельной, особой поместной Церковью. Неумение пересмотреть и переоценить применение этой модели, в особенности в православных странах Восточной и Юго-Восточной Европы, предполагает, что католицизм, стремясь к единству вселенской Церкви, в то же время нарушает единство поместной Церкви как в теории, так и на практике. Если такое нарушение понятно, когда мы принимаем в расчет тех, кто считает православные поместные Церкви пребывающими вне таинственного тела Христова, то оно непростительно для тех кто утверждает, что уже существует глубокое православно-католическое общение, даже если оно все еще несовершенно. Одним из позитивных событий последних лет явилась готовность Рима не учреждать епархиальных структур на канонической территории Русской Православной Церкви. Учреждение Апостолических администратур предполагает неиспользование "Американской" модели и, следовательно, установления параллельных иерархических структур. Если опыт использования модели апостолических администратур окажется экуменически успешным, в особенности в России, то можно надеяться, что латинские церковные структуры в православных местностях, таких, как Восточная Украина, Сербия и Греция, могут быть преобразованы в Апостолические администратуры.

Развитие концепции Апостолической администратуры

Поскольку как концепция, так и реальность Апостолической администратуры появились в новейшее время, они все еще слабо развиты и могут со временем получить самые разнообразные очертания и формы. Важно, чтобы Апостолические администратуры, существующие на православных территориях, получили радикально экуменическую форму с тем, чтобы совершенство общения достигалось в контексте православно-католических отношений. Если не удастся пройти этим путем, согласившись на многочисленные и, вероятно, трудные экуменические жертвы, какие окажутся необходимыми, то уже существующее православно-католическое общение будет несовершенным и ущербным. Одной из идеальных форм православно (поместная Церковь) -католического (Апостолическая администратура) общения, к которой следовало бы стремиться, может быть каноническое установление "взаимного попечительства" (Christus Dominus, 23(3)) для латинских верующих, живущих в пределах православных поместных Церквей. Так местный епископ был бы архипастырем как для православных верующих, так и для верующих латинской традиции, проживающих в его епархии. Отсюда ответственность за их пастырские нужды, а также всех тех, кто находится за пределами разных латинских приходов и общин, окажется под архипастырским попечительством местного епископа. Но в тоже время необходимо, чтобы внутренние дела, свойственные только латинской традиции, Римскому обряду - совершение таинств и применение канонического права - находились под ответственностью апостолического администратора, который, действуя от имени папы, патриарха Латинской Церкви, поддерживал бы эти аспекты церковной жизни, свойственные латинской традиции. Подобное же решение можно предложить для местностей, где уже установлены несколько накладывающихся друг на друга поместных Церквей, которые окормляют верующих разных религиозных традиций и культур. Может быть речь идет о так называемых "со-Церквах", "совместных Церквах", когда поместная Церковь создается без дискриминации по отношению любой частной традиции или обряду вокруг епископа и охватывает христиан в определенной местности. Епископ, как глава единой поместной Церкви (Кол. I,I8; 3,I5; I Кор. I0, I7; I2, I2; Еф. 2.I6), может затем вверить верующих разных обрядов или традиции попечительству викарных епископов тех же обрядов. В католицизме уже существуют некоторые структуры, смоделированные по национальным и культурным признакам. Даже создание приходов Тридентского обряда в рамках епархии латинского обряда в течение последних нескольких лет говорит о пастырском попечительстве без нарушений единства поместной Церкви. Точно так же наличие многочисленных патриархов на некоторых древних патриарших кафедрах, в особенности в Иерусалиме, Антиохии и Александрии, свидетельствует скорее о разобщенности, чем о единстве. Эта проблема должна найти свое решение в развитии таких концепций, как "патриарший администратор" или "суб-патриарх", который мог бы представлять собственный обряд и традицию, присутствующий в любом патриархате.

Заключение

Если бы Апостолические администратуры или викариаты могли развиваться в этом экуменическом направлении, то, по-видимому, такая возможная эволюция могла бы открыть путь к решению экклезиологических проблем, которые вызваны приятием "Американской" модели и поставлением нескольких патриархов на одну кафедру. Существенно важно восстановить и поддержать единство и идентичность всех и каждой поместной Церкви. Только так можно поддержать единство и идентичность кателической т.е. вселенской Церкви. Такие экуменические обязательства явятся важнейшим усилием католицизма в его общении с Восточными Церквами. Католическая Церковь обнаружит свой доверие к ним, исцелит раны прошлого и вступит в глубокое межцерковное общение с поместными Церквами Востока, способствуя внутреннему единству единой, святой, вселенской и апостольской Церкви.