Предлагаемый номер журнала предназначается для тесного круга читателей, занимающихся апостольской работой среди русских. Его издание имеет целью сохранить материал обмена мнениями между священниками по существу нашей работы.

Мысли, выражаемые в печатаемых ниже докладах, сообщениях и переписке относятся к разряду прений по поводу объединительной работы среди русских и отнюдь не должны рассматриваться как что-то пикантное, злободневное, могущее служить материалом для досужих толков и интриг.

Очень многие из участников русско-католического дела, не только священников иностранного происхождения, но и русских, имеют ложное, иллюзорное представление о практической работе среди русских. Подавляющее большинство священников иностранцев с жертвенным и трогательным энтузиазмом принялись за эту работу, не отдавая себе отчета в сложности, щепетильности и чреватости своей миссии. Движимые одним благородным желанием помочь делу приобщения Православия, Русской Церкви к идее христианского вселенства, они проявляют в своей активности столько наивного дилетантизма, что их усердие становится опасным и в исторических масштабах будущего может быть пагубным для нашего дела. Среди священников иностранцев царит полное незнание души, психологии, стремлений и чаяний русского православного человека.

Священники иностранцы, участвующие в нашей русско-католической работе и все готовящиеся к ней, подходят к этой работе с другой стороны, как раз неприемлемой для русского православного сознания. Они имеют на нее свою особую западную точку зрения, свои особые цели, свою психологию. Им вторят в унисон некоторые из русских священников, утерявших всякую связь и чувство близости к православным русским массам и перещеголявших в некотором отношении самих западников. В то время как основной мыслью и целью русских священников нашего направления является вернуть православие к его исконным древним началам и таким образом служить православию в его католических началах, они ставят своей непосредственной целью перевод православных в католичество.

Если хотите, это одно и то же, но какая громадная разница в подходе к работе?! В первом случае основной мыслью является применение известной доли справедливости по отношению к Русской Православной Церкви, в христианском разделении виноватой без вины, сохранение достоинства и самобытности Русской Православной Церкви; второй случай дышит желанием какого-то скрытого, подсознательного «реванша» - воссоединись, подчинить, заставить осознать и исправить «ошибку». Но нужно быть особенно тонким, для того чтобы видеть, какая громадная разница в подходе к работе между этими двумя концепциями. Православие в его чистых, древних началах, по своему содержанию, или, если хотите, в «теории» является вполне католичным. Все имеющиеся в наше время расхождения между католичеством и православием относятся к области искусственных натяжек, к которым отрицательно относится не только Католическая Церковь, но и все думающие и глубоко верующие массы православного духовенства и верующих.

В этих расхождениях сказывается вековое влияние протестантизма, воспользовавшегося пробелами наших же собственных упущений и нашего неумения подходить к «инакомыслящим». Слишком тесное общение и заигрывание православной «элиты» и правящих православных кругов с протестантскими кругами, их участие в так называемых интерконфессиональных конференциях, собраниях и даже общие моления православных с еретиками, тревожит не одних только католиков, но и, с точки зрения хотя бы тех же православных канонов, является скандалом, неслыханным и неизвестным древней Церкви. Тесная зависимость православных автокефальных церквей от тех или иных комбинаций государственного строя, их связь с теми или иными политическими концепциями, дружба некоторых православных кругов с масонством и т.д. и т.п., - всё это является слишком явным отхождением православия от питомых ему издревле принципов,- всё это смущает, шокирует, соблазняет и беспокоит верующего православного человека.

Эти борцы за чистоту православия являются не только нашими союзниками, но нашими сотрудниками, и может быть нашим единственным залогом единения православных в лоне Вселенской Церкви. Если мы не воспользуемся этим здоровым, в сущности католическим элементом в лоне самой Православной Церкви, то мы навсегда пропустим возможность какого бы то ни было сближения с Православной Россией.

Элемент этот настроен консервативно, национально, является глубоко верующим и снискать его для нашей работы можно только ясной, прямой, чистосердечной и бесхитростной позицией служения русскому православию в его католических началах.

Борьба за чистоту православия, увлекшая многих из нас на путь единения с Католической Церковью, никогда не прекращалась в лоне самой Православной Русской Церкви,- всегда имела своих сторонников больше по ту, чем по эту сторону. Она является нашей, мы бы сказали, внутренней борьбой, имеет свой особый локальный характер, особую подкладку, особые цели и особую психологию.

Вмешательство священников иностранцев в эту внутреннею борьбу, с определенным подходом к ней, с особыми целями и своей западной психологией, только отталкивает верующие русские массы от католичества.

Нельзя требовать от священников иностранцев другого отношения и других чувств к нашей работе. Древнее восточное православие чуждо им и, кто знает, дорого ли? Не будет ли оно служить помехой для их более широких планов, связанных так или иначе с мыслью о так называемом «воссоединении».

-«И потом, это слишком сложно...» Сложно, конечно, и на самом деле. Борьба за чистоту древнего православия... Это почти возвращение православия к VIII - X столетиям...

-«Поди, еще станут протестовать против посылки латинского чиновника в Москву, который бы управлял и патриархом и Православной Россией?!»

-«Не легче ли и не проще ли прямо переводить в католичество?» Конечно, легче и, конечно, проще, но из этого ничего не выйдет - потерянное время и совершенно напрасные усилия...Православную Россию можно приблизить к католичеству именно длительным и сложным путем верности древнему православию. Никаких других комбинаций быть не может.

Сама по себе «борьба» за чистоту православия является также - особенной борьбой. Она не требует ни динамизма, ни особой активности, ни спонтанности и истеричных словопрений, подливающих только масло в огонь векового антагонизма, существующего не только между католичеством и православием, но и между Западом и Востоком вообще.

Нужно показать ищущим русским душам их древнее православие, т. е. именно то, чего они как раз не находят в своей официальной церкви и к чему стремятся всей душой. Этому может служить литургическая приходская деятельность наших русско-католических приходов – деятельность, лишенная шума, рекламы, гласности и крика. Одна только верность древнему православию в практической жизни и деятельности, в тишине и под сенью Апостольского Римского Престола, преисполненная любви, ревности и изобилующая положительными данными, может тронуть русские души и приблизить их к католичеству.

В такой деятельности и с таким подходом к работе не может быть места для священников иностранцев. Такую работу могут вести только русские священники, причем проникнутые самыми хорошими чувствами к православию - в его католических началах. Здесь играет роль не только умение или неумение, способность или неспособность ассимилировать обряд, но и принцип чисто человеческих амбиций, с которыми нельзя не считаться.

Россия всегда была замкнутой и недоверчивой страной. Так называемый «железный занавес» всегда был питомым русским, и в этом виновата не только Россия, но и Запад, питающий слишком экспансивные тенденции по отношении к России: к ее материальным благам и к ее душам. Опыт прошлого мало располагает Россию к Западу, тем более к католичеству. Собственно, не католичество страшит Россию, а католики, имеющие максимум желания помочь ей и минимум умения и тактичности в способах приобщения ее к католичеству.

Россия не должна и не может служить объектом, а скорее партнером в объединительных начинаниях. Он не только что-то может выиграть, но и кое-что дать Западу. Поэтому объединение с Католической церковью следует рассматривать как обмен ценностями, от которых выигрывает одна и другая сторона. Центр тяжести будущих судеб Церкви лежит в России. Кто знает, может быть «Москва – Третий Рим» - уж не такая химера и утопия, как это может показаться на первый взгляд, не в физическом или материальном смысле, конечно, а в духовном отношении. Мы улавливаем улыбку у почтенных отцов западников готовых бросить камнем в пишущего эти строки, но по этой улыбке мы видим прежде всего отсутствие дальновидности и широты католических же интересов.

Наш национализм является католическим национализмом и служит прежде всего делу христианского вселенства, не только по смыслу изречения Св. апостола Павла (1 Кор. 9, 20-22), но и по соображениям чисто житейского порядка.

Через Москву ведут пути к широтам и далям Дальнего Востока, к тем миллионам душ, которые позже или раньше должны быть приобщены к делу христианского единения и которые являются залогом будущих судеб Церкви.

Христианство, а не атомная бомба и все дипломатические хитросплетения Запада может разрешить проблему дальневосточной расовой «желтой опасности», волнующей уже на протяжении почти целого столетия Европу. Этот призрак «желтой опасности» должен быть рассеян идеей христианства, отнюдь не как самоцель политического характера, а по смыслу и содержанию самого Евангелия: «Идите, и научите вся языки....». причем не без известной доли дипломатии, также созвучной с Евангелием: «Будьте мудры, яко змии».

Именно такая мудрость отсутствует в нашей работе. У нас есть динамизм и есть желание служить делу христианского единения, но нет выдержки, последовательности, умения. Есть и греховная гордость, в желании видеть всех «своими», вполне «своими», совсем и только «своими», в то время как идея христианского единения, считаясь с естественными законами природы, предполагает не слияние жидких, растворяющихся веществ, а собирание предметов, этнически, психологически, в отношении культуры, социального положения и т.д., цельных и замкнутых в себе.

Снискать Россию для идеи христианского вселенства - означает сделать первый шаг приобщения к этой идее всего Дальнего Востоке и сделать это необходимо за всякую цену, путем самых широких «уступок». Однако, это уже зависят не от нас, маленьких исполнителей воли прилежащих властей, а от самого Апостольского Римского Престола, позиция которого является для нас незыблемым законом послушания.

Бюллетень «Наш приход», № 10, 1941 г.- Сс. 1-4