| |
Введение
Событие, состоявшееся в Львове 60
лет тому назад, заключавшееся в том, что НКВД при содействии Московского
Патриархата организовал в Соборе св. Юра собрание формально еще
греко-католических пресвитеров для того, чтобы ликвидировать ГКЦ и
присоединиться к Московскому Патриархату, одними Церквами называется собором, а
вторыми – псевдособором. Не нашлось еще в Украине авторитетных историков у одной
и другой стороны церковных мужей, которые могли бы в едином ключе истолковывать
и объяснить и тем, и другим всеобъемлющую картину этого события. Отсюда
появление множества официальных посланий по случаю круглой даты. Хотя все эти
послания написаны в благих намерениях, они, главным образом, лишь подчеркивают
внутреннее беспокойство сторон и чрезмерный эгоцентризм в осмыслении события,
не так уж и удаленного от нас в историческую перспективу.
Послания
появились следующие [1]:
22 февраля
2006 р. – Письмо Святейшего Отца Бенедикта XVI Блаженнейшему Любомиру в связи
Львовским псевдособором 1946 года // Сайт Украинской Греко-Католической Церкви
http://www.ugcc.org.ua/rus/library/appeal2006/papa_psevdosobor/
(Сайт просмотрен 15. 05. 06).
24 февраля
2006 р. – Обращение Преосвященного Владыки Юлиана (Гбура), Епарха Стрыйского, к
духовенству и верным Стрыйской епархии Украинской Греко-Католической Церкви в
связи с 60-й годовщиной Львовского псевдособора 1946 годы // Вестник Стрыйской
Епархии № 2 (57) февраль 2006, с. 22-24.
2 марта 2006
г. – Послание Патриарха Филарета Главе УГКЦ // Сайт Украинской Православной
Церкви [Киевского Патриархата]
http://www.uaorthodox.org/article.php?pid=461 (Сайт просмотрен 15. 05. 06).
2 марта 2006
г. – Слово Владыки Игоря Возняка по случаю 60-ой годовщины псевдособора// Сайт
Львовской Архиепархии Украинской Греко-Католической Церкви
http://www.ugcc.lviv.ua/index.php?option=com_content&task=view&id=113&Itemid=41
(Сайт просмотрен 15. 05. 06).
7 марта 2006
г. – Послание Синода Епископов Киево-Галицкого Верховного Архиепископства
духовенству, монашеству и мирянам Украинской Греко-Католической Церкви и всем
людям доброй воли по случаю 60-й годовщины Львовского псевдособора 1946 г.
//Сайт Украинской Греко-Католической Церкви
http://www.ugcc.org.ua/ukr/documents/appeal2006/poslannya_psevdo/
(Сайт просмотрен 15. 05. 06).
7 марта 2006 г. – Слово
Блаженнейшего Любомира к верным Украинской Греко-Католической Церкви по поводу
отмечающейся 60-й годовщины Львовского псевдособора // Сайт Украинской
Греко-Католической Церкви
http://www.ugcc.org.ua/ukr/documents/appeal2006/psevdosobor/
(Сайт просмотрен 15. 05. 06).
7 марта 2006 р. – Письмо
Президента Украины Виктора Ющенко духовенству и верным УГКЦ по поводу Львовского
собора 1946 года// Сайт Украинской Греко-Католической Церкви
http://www.ugcc.org.ua/ukr/documents/appeal2006/prezydent/ (Сайт просмотрен
15. 05. 06).
9 марта 2006 р. – Обращение
Священного Синода Украинской Православной Церкви пастве и украинскому народу в
связи с 60-летием возвращения греко-католиков в лоно Православной Церкви // Сайт
Украинской Православной Церкви [Московского
Патриархата]
http://www.orthodox.org.ua/page-2149.html (Сайт просмотрен 15. 05. 06).
Содержание,
позитивные и негативные аспекты посланий
– Письмо Святейшего Отца
Бенедикта XVI Блаженнейшему Любомиру по поводу Львовского псевдособора 1946
года, написанное 22 февраля 2006 г.
Это -
короткое обращение, составленное из трех параграфов. Первая часть различает
«верных» и неверных «духовному наследию Владимира и Ольги», определяет
собравшихся в Храме св. Юра на псевдособоре как «группу церковников [которая]
присвоила себе право представлять Церковь». Письмо дает определение «единству»,
указывая, что «Греко-католическая Церковь собственным примером продолжала
свидетельствовать, что Христова Церковь является единой...» Во второй части, в
частности, речь идет о ГКЦ, которая равнозначна «греко-католической иерархии в
Украине» и об «украинской католической общине» как проявлению «двух составляющих
одной традиции – латинской и восточной». Дальше ограничено раскрывается значение
христианского терпения, когда говорится, что мученичество «украинских католиков»
будет животворящим «для всей Католической Церкви» – это «стимул для того, чтобы
углубить свою тесную и убедительную связь с преемником Петра». В третьей и
заключительной части присутствует общая молитва о том, чтобы это событие стало
воззванием к Духу Утешителю о Христовом Единстве.
Положительно
можно выделить высказывание: «группа церковников, [которая] присвоила себе право
представлять Церковь», потому что оно вносит ясность в то, о каком соборе идет
речь, что это ни в коем случае не мог быть собор ГКЦ. Потребность молиться о
Христовом Единстве даже, размышляя над теми событиями псевдособора, тоже
является интересной мыслью. Это послание одного редактора и оно написано в одном
духе и говорит о: 1) сближении, 2) Духе Святом и 3) о даре братской любви.
С другой
стороны, с экклезиологической и экуменической точки зрения, это письмо написано
в духе, противоположном духу Апостольского послания Иоанна Павла ІІ,
написанного в 1995 г., по случаю 400-летия Брестской унии
[2]. Например, в Послании Епископов читаем:
«Греко-католическая Церковь собственным примером продолжала свидетельствовать,
что Христова Церковь является единой, святой, соборной и апостольской», а в
Апостольском послании[3]:
Мы не
можем забыть преследований и мученичества, которые на своем теле [.] испытали
как Католические, так и Православные Церкви. [.]Речь идет о наследии, которое
имеет особое значение для Церквей Европы, [.] и о нем нам следует размышлять в
свете Божьего Слова. [.] Настоящая общность, хотя и несовершенная, но которая
уже существующая между католиками и православными в их церковной жизни,
приобретает свое совершенство во всем потому, что «мы считаем вершиной Божьей,
то есть мученичество вплоть до смерти, – самое истинное участие со Христом»,
Который проливает Свою кровь и в этой жертве сближает тех, «которые когда-то
были далеки между собой» (ср. Еф 2:13,
Et unum sint, 84,1).
Если
поставить греко-католическое церковное бытие в более широкий контекст, то оно
является вроде бы камнем преткновения для многих. Многие считают, что уже
споткнулись или могут споткнуться об этот камень. Нужно еще ясно спросить, хотя
этот вопрос может кого-нибудь удивить: перед кем «Греко-католическая Церковь
[...] свидетельствует, что Христова Церковь является единой...»? Перед
Московской Церковью или другими киевоцентричными православными Церквами? Ответ -
нет! Такое утверждение является истинным лишь для тех, которые видят единство
Церкви в виде общения с единственным и исключительным центром в Риме. Это явно
не является фоном события Львовского псевдособора, когда столкнулись три понятия
Киевской Церкви, и Киевская Церковь в общении с Римом была вырвана из одного
экклезиологически унизительного состояния (Римского) и поставлена в другое
(Московское).
Письмо тоже
вносит разницу между «верными» и «неверными» детьми св. Владимира потому, что во
времена Владимира существовало общение всей Киевской Церкви с Римским Престолом,
а, следовательно, кто верен той традиции, тот должен и в настоящее время быть в
юрисдикционном отношении с Римской Церковью. Остальные – «неверные». Странно,
что Римская Церковь определяет для наследников Владимирового крещения «ступени
верности», отличающиеся от тех, которые указаны в послании по случаю 400-летия
Брестской унии, под заглавием «Христова Церковь – едина»
[4]. А определять должны сами заинтересованные
христиане и местные Церкви, преисполненные Духом Божьим.
[5]
Украинская
Греко-католическая Церковь [...] со смиренной благодарностью будет прославлять
Бога за свою героическую верность Петрову Наместнику и, просветленная Святым
Духом, поймет, что именно эта верность требует сегодня от нее ревностного труда
для единства всех Церквей. За эту верность в прошлом она заплатила страданием и
мученичеством, но все это является жертвой, принесенной Богу, чтобы вымолить у
него желаемое единство (Ср.:. Orientalium Ecclesiarum, 24).
-Письмо Патриарха Филарета
к Главе УГКЦ 2 марта в 2006 г. от имени Синода УПЦ Киевского Патриархата
является
ответом на неопубликованное письмо патриарха Любомира от лица Синода епископов
УГКЦ с призывом к диалогу о единстве от 14 февраля 2006 г. Письмо состоит
из 6 параграфов. Основное позитивное утверждение здесь следующее: «понимание
морального закона Христова у нас единое». Относительно вопроса институционного
единства, здесь указано два возможных подхода: 1) В настоящее время две части
некогда единой Церкви принадлежат к другим семьям – Вселенскому Православию и
Римской Католической Церкви. Так что «преодоление препятствий зависит от полноты
Православной Церкви и полноты Католической Церкви». Это, однако, не освобождает
УГКЦ и УПЦ КП от укрепления общих литургических и других основ. 2) Второе
предложение - это «возвращение к тому единству в вере, которое имела Киевская
Митрополия Константинопольского Патриархата перед Брестской Унией». Здесь идет
речь о преодолении разногласий, внесенных «на основе римской догматической
традиции» между «Артикулами, на которые требуем гарантий от Господ Римлян
прежде, чем приступим к единству с Римской Церковью»
[6] и законополагающими письмами папы Климента VIII «Великий и достойный
наивысшей похвалы» от 1595 г. [7] и «Подобает
Римскому Архиерею» от 1596 г. [8] Относительно
Львовского псевдособора, здесь позиция следующая – это «насилие носителей
богоборческого учения», которое «прикрывалось именем или интересами Православной
Церкви, [и которое] не может быть оправданным». Здесь и речи не идет о
совместной ответственности с Московским Патриархатом. Наоборот,
противопоставляется насилие 1946 г. как исключительно производное «от Советского
Государства» и «насилие» в конце ХХ в. «которое происходило из самой
христианской среды», то есть из УГКЦ - имеются в виду межконфессиональные
конфликты. Хоть прямо и не упоминается, однако, просто проступает из подтекста,
что Брестская уния является тем же видом «насильственного институционного
соединения». Как в 1946 г. «так и в предыдущие исторические времена» такие
подходы «выявили свою ошибочность и непродолжительность», потому что недоставало
предыдущего «достижения настоящего единства в вере».
В
заключительном параграфе находится несколько перлов, таких как: «Мы твердо
убежденны, что насилие, особенно в вере, является порождением зла» и «Без любви
все [...] подвиги [христианина] ради веры [...] – ничто».
Письмо УПЦ КП,
главным образом, указывает на позитивные моменты и возможности сотрудничества на
уровне Киевских Церквей. Письмо разделяет вопрос «единства веры [...] «Руси»
православной и «Руси» греко-католической», с вопросами общего свидетельства
Христа перед украинским обществом. Основа «единства веры» является, однако,
досягаемой. Это «восточная православная догматическая и каноническая традиция»,
которую ІІ Ватиканский Собор назвал сокровищем Единой Церкви
[9]. Наследие св. Владимира представлено
«православным» в борьбе с католическим, что является лишь частью правды. Это
выражено такими словами: «православная Киевская Митрополия [...] отстояла свое
единство веры с Поместными Православными Церквами». Это неадекватное понимание
единства, которое не может быть полным без общения с Римской Церковью,
председательницей в союзе любви между Церквами, что выражено первыми Вселенскими
Соборами как «Пентархия» [10]. Ранняя Киевская
Церковь жила в общении с Римской Церковью и это тоже - наследие Киевского
Патриархата, но это, однако, замалчивается в письме. Натянутым является разница
между римской и восточной догматическими и каноническими традициями, которые
являются лишь выражениями богословия, то есть церковного бытия разных Церквей и
как таковые не могут иметь вселенской значимости, а лишь служат поместным
Церквам. Если они становятся основами для единства, то это неминуемо приведет к
большему или меньшему конфликту, что, в свою очередь, затмит все благие
намерения зачинателей единства – это и судьба Флорентийского собора 1439 г., и
Брестской унии 1596 г. и других подобных попыток объединиться на чужой
богословской основе. Письмо выражает одну ясную позицию пером одного редактора.
Негативным является то, что УПЦ КП, к сожалению, еще не созрела до того, чтобы
заговорить о своей ответственности за Львовский
псевдособор на уровне одтельных членов этой Церкви, которые если и не брали
непосредственного участия в событиях, но отрицали само существование ГКЦ и
не защищали гонимых христиан на собственной территории. Письмо, однако,
позитивное и заслуживает большого внимания.
– Слово Владыки Игоря
[Возняка] по случаю 60-й годовщины псевдособора опубликовано 2 марта в 2006 г.
«Слово»
написано в 10-ох параграфах. «Слово» начинается рассказом о героическом
противостоянии мирян и духовных лиц ГКЦ «компартийному режиму в насаждении
большевистского православия», на «фоне [какого] тускнеют лакейские [...]
заявления [...] инициативной группы в Соборе св. Юра». Эти преследования были
предвидены митрополитом Андреем, который готовил свою Церковь для этого.
Митрополит Иосиф пророчествовал, что испытание «станут залогом пасхальной
радости воскресенья Церкви». Дальше идет призыв к Московской Патриархии признать
свою причастность к Львовскому псевдособору, а не перекладывать ответственность
на галицких сторонников Православия. История преследований Церквей должна
одинаково освещать как в Украине, так и в России, чтобы такого рода акции уже не
происходили в будущем. Советская власть хотела уничтожить УГКЦ, потому что она
«органически совмещала католицизм и украинство». Тем самым это власть вызвала
«возникновение катакомбной Церкви», представителям которой объявляется
благодарность. Подобно Христу «из уст преследуемых украинских иерархов не
прозвучало слов анафемы». «Слово» заканчивается прощением от имени „детей и
потомков мучеников [...тем, которые] переходили в чужую ограду, [...] прежним
мучителям и нынешним хулителям» для того, чтобы «вскоре воцарилось ожидаемое и
благодатное Единство Церкви и Народа» в Украине.
«Слово» имеет
целью показать историческую правду о Львовском псевдособоре и преследовании ГКЦ
и просит РПЦ рассказать об этих событиях как в Украине, так и в России, чтобы в
будущем они не повторились. Автор здесь дальновиден, потому что мощные
государственные преследования ГКЦ в интересах РПЦ уже имели место в предыдущих
веках (1772, 1795, 1839, 1876 гг.), например в Пратулине. Архиепископ Игорь
призывает к освещению правды об этих событий, которая может быть только одной,
что и поможет Церквам лучше уподобиться Христу и следовать к взлелеянному в
мечтах единству. Письмо высказывает смелые мысли христианским образом.
– Послание Синода Епископов
Киево-Галицкого Верховного Архиепископства к духовенству, монашеству и мирянам
Украинской Греко-католической Церкви и ко всем людям доброй воли в связи с 60-й
годовщиной Львовского псевдособора 1946 г., датированное 7 марта 2006 г.
«Послание»
длиннейшее и состоит из 27 параграфов, которые находятся во вступлении и трех
частях и выводе.
Начинается
текст эпиграфом из оптимистического тропаря Мученикам, который является
сокровищем единой нераздельной Церкви. Сам текст сразу возводит это общее
вселенское понятие к «дару мученичества» за «соединение всех», особо вверенного
ГКЦ. Указано, что цель послания, это «богословское размышление» и «молитва», что
поможет «исцелению исторических ран и общему христианскому свидетельству в
будущем”.
Далее
II часть
начинается с заявления, что псевдособор, организованный государством, является
неканоническим, хотя в этом и помогала «инструментализированная» Православная
Церковь, без уточнения, которая именно. Дальше авторы документа прибегают к
осуждению, мол, «православные братья и сестры [...] побаиваются не столько
признания самого факта, [...] как его последствий [...] для них самих». В
следующих строках описывается, что РПЦ использовала «в кадровом и экономическом
отношениях» ГКЦ. В некоторых местах «уния» приобретает высший приоритет над
самим «единством Церквей», например, когда осуждается «восточная политика
Ватикана». Вспоминается, что «много священников, воспитанных у православных
духовных заведениях и даже рукоположенных православными» вернулись в УГКЦ.
Оценивая себя, и других выявляется действительное самосознание УГКЦ, которое
заключается в следующем:
Трагические последствия причиненного зла до сих пор отравляют атмосферу и делают
невозможным не только соединение, но и даже элементарное сосуществование и хотя
бы какое-нибудь понимание. Поэтому, с одной стороны, обиженная сторона имеет все
основания добиваться справедливости и легко поддается искушению действовать не
по христианскому, а по ветхозаветному принципу: «око за око, зуб за зуб».
А, с другой стороны, нежелание признать этот грех не позволяет тем, кто
обременен им, открыть правду и очистить свою совесть.
Дальше
идет целая часть, которая различает «униатство» и «унию», смело осуждает
«униатство», как явление, признается в нем и отрицает свою причастность к нему.
Процитирую позитивное:
Наша
Церковь уже не раз заявляла – и сегодня мы еще раз хотим это подтвердить, что
осуждаем униатство как ложный способ достижения церковного единства, когда одна
из Церквей под видом объединения подчиняет себе другую, а тогда постепенно
возрастает за ее счет. Такого рода “униатская” модель лишь вредит настоящему
единству “святой, соборной и апостольской Церкви”, в которая подразумевает не
подчинение или поглощение, а “встречу в истине и любви”. Ведь только эта форма
единения проистекает из Христовых заповедей и достигает корнями истоков
христианской истории. В такой модели единства, которое имеет название “общение
Церквей-сестер”, никто не чувствует себя обиженным, потому что присущее ей
общение являет Христову Церковь как икону Пресвятой Троицы, единство которой
существует разнообразию сопричастных Лиц и исключает те или иные формы
господства или подчиненности, то есть униатства.
Признание в
своем униатстве и некоторых негативных последствиях Брестской унии выражено
такими словами:
Конечно,
как и каждое творение человеческих рук и ума, этот союз не был совершенным.
Через разные политические влияния и различные подходы к пониманию церковного
единства, личные амбиции и досадные ошибки, споры разгорелись даже между теми,
кто вначале был инициатором униональных начинаний, породив острый конфликт
в лоне Киевской митрополии, а в дальнейшем приведший к ее разделение. Немало
навредила соединению также большая убежденность латинской стороны в
«единственной правильности» ее богословского учения и «превосходства» ее
обрядовой традиции, что, в свою очередь, повлекло к утрате некоторые поместных
особенностей нашей Церкви и несвойственных для нее заимствований.
Далее,
однако, авторы «Послания» запутываются в логике, когда заявляют, что «Церковь и
после 400 лет единства с Римом все-таки не потеряла своей самобытности» и это
«не имеет ничего общего с навешенным ей ярлыком «униатства»». Об этом
свидетельствует и то, что немногим позже епископы опять заявляют, обращаясь к
РПЦ и к себе:
Потому
преодолевать в своем теле синдром униатства и духовно возрастать к упомянутой
"встрече в истине и любви" должны все Церкви. Мы же видим свое задание в том,
чтобы, в первую очередь, во взаимоотношениях с Римской Церковью развивать модель
общения так, чтобы она стала привлекательной для других и свидетельствовала о
чистоте намерений католической стороны в поиске единства с Православными
Церквами.
ІІІ часть
«Послания» говорит о «печальной годовщине», о которой уже сказано в эпиграфе и
начале текста. Авторы от имени УГКЦ признаются, что «часть вины и
ответственности» [за] разъединение и взаимное противостояние, которое длится и
поныне [.] лежит и на нас». Основа для настоящего „воссоединения во Христе” –
это «вдохновенное Слово Творца», это «экуменизм ГУЛАГа», [который] должен был бы
стать духовной сокровищницей, из которой должны черпать все мы, – не только
этнические украинцы, но и русские, поляки, евреи и крымские татары; верующие и
неверующие.» А еще очень сильным выражением и признанием действительного
состояния УГКЦ и других [Церквей] является это предложение: „Возможно, что не
все у нас в порядке с тем, как мы веруем, если так живем и делаем вопреки
выразительной Господней заповеди: «Чтобы все были едино, как Ты, Отче, во мне, а
я в Тебе» (Ин. 17, 21). «Общие мученики ГУЛАГа этому помогут, они являются
примером в их оценке истории и отсутствии осуждения их мучителей» (чего не
делает это «Послание»). Следуя за этой логикой, не «уния» является целью, а
«воссоединение во Христе» является общей целью, предпосылкой к которой является
преодоление человеческой гордыни, к которой склоняются и некоторые верные УГКЦ,
говоря о «славном страдании».
Да, наша
Церковь заплатила кровью своих лучших сыновей и дочерей при искуплении едва ли
не наибольшего греха – человеческой гордыни, который является главной причиной
всякого разъединения. Этот грех отчуждает нас не только друг от друга;
значительно страшнее, что он отдаляет нас от Искупителя рода человеческого.
Никакие высокие политические или прагматичные причины, какими бы важными и
полезными они не казались сегодня, не могут оправдать этого рокового разобщения.
Следовательно, для того, чтобы быть в единстве между собой безоговорочно
требуется находиться в единстве с Богом..
состояние
единства с Богом не дано к нам и не предоставляется навеки, а достигается
праведной жизнью. [...] «Не гордись, но бойся...» – напоминает нам апостол
Павел. [...] соединение с Господом не всегда может завершаться мученической
жертвой. Но, чтобы отыскать дорогу, которая ведет к Дому Отца, нужно обязательно
сделать первый шаг – признать собственные немощи и вину.
Если
продолжать анализ «Послания Синода Епископов Киево-Галицкого Верховного
Архиепископства», то ясно видно как в одной части текста присутсвует осуждение
униатства, а во второй - его защита. Если все это содержится в одном и том же
документе, то значит, что УГКЦ все еще окончательно не пришла к какой-нибудь
[окончательной] логике по отношению к самой себе и своей идентичности.
Униатство –
ложный, неканонический, не Божий способ изменить свою веру, которая часто
путается с униатской Церковью. Сегодня все больше богословов, да и многие
иерархи, осуждают способ, которым было заключено Брестское согласие в 1596 г.,
что, тем не менее, не несет в себе осуждения Греко-католической Церкви. Другими
словами, когда кто-то искренне осуждает метод того, что произошло в 1596 г., то
он тем самым совсем не обязательно осуждает именно Греко-католичество. Множество
верных (пресвитеров, монахов, мирян) УГКЦ не различает этих двух вещей. И тем
самым думают, что когда кто-то осуждает униатство, то с ним что-то неладно, а
возможно он впал в состоянии ошибочной веры. Вот в этом и заключается вся
проблема, которая проявляется в «Послании». Униатство осуждено покойным
патриархом Мирославом Иоанном в его послании «О единстве святых Церквей»
[11], следовавшему по пути двух других Глав УГКЦ
в ХХ веке митрополита Андрея [Шептицкого] и патриарха Иосифа [Слипого].
Вторая явная
непоследовательность Послания – разная трактовка мученичества. В начале
акцентируется на мученичество в интересах, которые приписываются себе, а именно
УГКЦ. Действительно, УГКЦ имела очень много мучеников в течение этого периода,
но и другие Церкви имели мучеников. Или все мученики терпели Христа ради, или
напрасно трудились. Об этом и идет речь в ІІІ части текста, где говорится об
«экуменизме Гулагу». Уже папа Павел VI, а за ним Иоанн Павел ІІ писали о
«экуменизм мучеников».[12] Такое выражение
означает, что вместе пострадали за Христа, как православные, так и
греко-католики, а также множество других.
В «Послании»
также встречаются два понимания «единства», в начале оно представлено, как
единство с Римским Апостольским Престолом, а в конце письма единство будет
представлено, как единство с Иисусом Христом. Считаю, что такие утверждения
следует подбирать аккуратнее. Петрово служение, которое несет Папа Римский,
существует для единства Церквей. Если мы хотим бороться за единство, то должны
бороться за единство с Христом. Такое единство возможно при посредничестве Папы
Римского, который идет впереди и указывает дорогу к Христу. Поэтому, полагаю,
Папа Римский является помощником и проводником на пути к единству Церквей. А в
письме мы можем увидеть, что Папа Римский представлен целью такого единства.[13].
Я имею в виду
следующие слова:
Для
будущего Киевской Церкви большую роль играет Украинская Православная Церковь,
которая находится в единстве с Московским Патриархатом. Веками находясь в
составе Московской Церкви как Киевская митрополия, она сделала очень много для
подъема и развития Московского Патриархата. В то же время она получила различные
духовные и богословские импульсы, находясь в более широком церковном контексте.
Для формирования будущего статуса Киевской Церкви важно будет взять из опыта УПЦ
(МП) все положительное, в том числе, необходимо строить с Московской Церковью
сестринские отношения.
А в другом
месте Патриарх Любомир пишет:
на смену
монопольным попыткам решить проблему единой поместной Церкви в Украине в
интересах какой-то одной из конфессий должно прийти объединение усилий всего
христианского сообщества. Цивилизованное решение судьбы Киевской Церкви может
стать настоящей “лабораторией экуменизма” (Иоанн Павел ІІ), лишенного
ультимативности и преисполненного духом сотрудничества и партнерства.
Гармоничные, инклюзивные формы объединения Киевской Церкви (например, в форме
единого Патриархата – сквозному историческому видению украинцев еще из ХVІІ
века) благодаря уникальной причастной открытости могли бы стать шансом для
центров христианства встретиться на его пространстве, чтобы, в конце концов,
найти новые экуменические модели общения. В этом случае возможность такого
понимания будет реализоваться не вопреки жизненно важным потребностям украинских
Церквей, а в меру готовности Рима, Царьграда и Москвы к общению с Киевом и в
меру готовности Киева к общению с ними.
Подытоживая
эти слова, можно сказать, что мы - одна Церковь. Данное послание патриарха
Любомира на Пасху 2004 г. является официальным документом, в котором говориться,
что нужно прежде общаться между собой. Пусть греко-католики, говоря
народным языком, принимают все, что есть хорошего в московской традиции, а
представители московской традиции, пусть принимают все, что есть хорошего из
греко-католической традиции.
В настоящем
«Послании» по поводу 60-й годовщины псевдособора, между строками осуждаются те,
кто посещали действующие храмы РПЦ. А поэтому всякий, кто будет читать оба
документа, придет в замешательство, потому что эти тексты содержат тезисы,
которые противоречат друг другу. Абсолютизация «своего церковного» и
разграничение с «чужим церковным» вообще невозможны, потому что они внутренне
взаимосвязаны. Если предположить, что они не связаны, то они тогда вообще не
существуют как «церковные». Указывается, что «много священников, воспитанных у
православных духовных заведениях и даже посвященные православными», вернулись в
УГКЦ. А может быть, они являются тихими героями Киевской Церкви? Может
«крайние» католики византийского обряда и истинно православные – это крайности,
которые не являются созидательной силой единой Киевской Церкви?
Еще меня
заинтересовало одно выражение, а именно: «казенное православие». Как его можно
понимать? Согласно «Словарю украинского языка», том IV, изданному в Киеве в 1973
г., „казенне” толкуется таким образом: 1) принадлежит казне, казначейству; 2)
является собственностью государства и предоставляется для временного
пользования; 3) бюрократическое, формальное; 4) лишенное оригинальности,
яркости, невыразительное, шаблонное. Взвешивая все данные толкования, можно
отметить, что такое выражение не может находиться в документе Церкви вообще, и в
частности той, которая позиционирует себя в качестве Киевской Церкви, даже, если
это выражение когда-то и употребил митрополит Андрей.
Учитывая
большую разницу между двумя официальными документами УГКЦ разделенными 2 годами,
за подписью одного и того же Патриарха возникает вопрос: существует ли в УГКЦ
богословская комиссия и передает ли она епископам свои замечания относительно
экуменического содержания? И существует ли критический систематический
внутренний обзор всех официальных документов УГКЦ со всех важных точек зрения?
Этими словами я не ставлю под сомнение добрую волю патриарха Любомира. Однако,
хочу отметить, что наследие униатства все еще заметно присутствует в УГКЦ и
проявляется во всем. Поэтому следует над ним работать и признавать свои
недостатки. Осознавая, что я сын этой Церкви, то, своими словами я критикую не
только авторов этого письма, а, в первую очередь, самого себя. Такие явления
побуждают меня признавать свою вину и в дальнейшем работать для недопущения
подобных ошибок в будущем. Необходимо искать общие пути с другими Церквами.
Иногда эти дороги достаточно условны, но их следует искать. По-моему, лучше
сделать один шаг вместе, чем сто шагов порознь.
Послание
выявляет авторство двух по-разному думающих авторов, и напряжение между двумя
экклезиологиями очень заметно в тексте. Непонятно, к какому серьезному читателю
обращено это послание, ибо оно очень длинное, трудное и противоречивое. Какая
дискуссия может возникнуть из этого? Данный документ ничего не говорит о причине
его написания. Проблема в том, что послание не видит во всех без исключения
людях своих ближних, а потому не старалось говорить понятным им языком, как это
было в послании «Единый Божий народ в стране на Киевских горах» от 2004 г. или
даже «Слове патриарха Любомира к верным Украинской Греко-католической Церкви в
связи с 60-й годовщиной Львовского псевдособора», датированного 7 марта 2006 г.
Утверждая, что язык послания нечеток, сложен и не всегда логичен, делаю вывод,
что оно не полностью достигло своей цели – общения и порождения здоровой
богословской дискуссии.
– Слово Блаженнейшего
Любомира к верным Украинской Греко-католической Церкви в связи с 60-й годовщиной
Львовского псевдособора от 7 марта в 2006 г.
Чудом
является то, что кроме «Послания Синода Епископов» от 7 марта, существует еще
один документ, датированный тем же самым числом под названием «Слово
Блаженнейшего Любомира к верным Греко-католической Церкви». Оба документа
подписаны главой УГКЦ блаженнейшим патриархом Любомиром. «Слово» состоит лишь из
4-х параграфов, понятных большинству людей и не содержит ни одного осуждения.
Письмо рассказывает о псевдособоре, доказывает его неканоническую
несостоятельность, поскольку он не был благословлен епископами, и
принудительность, ибо народ легко ушел из РПЦ в конце 80-х годов и вернулся в
«несуществующую» Церковь. Выражена благодарность тем, кто потерпел за свои
«религиозные убеждения». Они сохранили Церковь своей любовью к Богу и к
ближнему. Это главнейший урок периода преследований. Письмо завершается призывом
и в настоящий день всем «быть верными Божьей истине и жить как дети Божии».
– Письмо Президента Украины
Виктора Ющенко к духовенству и верным УГКЦ по поводу Львовского собора 1946
года, датированное 7 марта 2006 г.
Это письмо
короткое (4 параграфа), вежливое, христианское и экуменическое. Псевдособор,
названный «собором», является символом «трагического и одновременно героического
периода истории УГКЦ». То, что после 50 лет преследований Церковь возродилась,
свидетельствует, что «истинную веру нельзя уничтожить». Президент приводит в
качестве примера «мудрости и духовности» митрополита Андрея (Шептицкого) и
заканчивает свое письмо призывом, чтобы «ориентирами для нас были любовь к
ближнему и единство в добре».
– Обращение Священного
Синода Украинской Православной Церкви [Московского Патриархата] к пастве и
украинскому народу по случаю 60-летия возвращения греко-католиков в лоно
Православной Церкви, датированное 9 марта 2006 г.
Вот ключевые
выражения обращения, которые выбрал Тарас Рысей из статьи Кирилла Трудолюбова на
сетевой странице «Богословский форум»
(14)
«Сегодня
активизируются попытки очернить деяния Львовского собора 1946 г., которые
представляют как акцию атеистического режима по уничтожению Греко-католической
Церкви в Галиции при содействии православных»… «Брестская уния была подписана в
1596 г. Заключение этой злополучной для будущего Украины унии не было
проявлением желаний православного народа. Она была подписана лишь частью
продавшихся горе-иерархов, поддержанных частью украинской знати, желавшей
уравнения своих прав и привилегий в Польском королевстве наравне с польской
шляхтой»… «Черной неблагодарностью отплатили за это в начале 90-х годов
минувшего столетия униаты, явив свое настоящее лицо. При бездеятельности, а
большей частью и прямом пособничестве местной власти в Галиции были разгромлены
православные епархии. Срывались богослужения и силой захватывались храмы.
Греко-католическое духовенство ногами выбивало Царские врата в наших
иконостасах, портило антиминсы, в которых покоились частицы святых мощей
мучеников за веру Христову, рассыпало и топтало ногами Святые Дары, которые
находились на престолах наших церквей. Имеют ли такие средства «восстановления
исторической справедливости» моральное оправдание — судить Господу Богу».
Обращение
состоит из 15 параграфов. Во вступлении можно заметить существенный нюанс,
утверждается, что обращение написано по случаю возвращения не Греко-католической
Церкви, а «греко-католиков» в лоно Православной Церкви. То, что совершили
«духовенство и миряне украинских католиков восточного обряда (УГКЦ)» во Львове,
является равнозначным с актом «аннулирования постановлений унионального
Брестского собора 1596 года». Легитимность Львовского Собора должна определяться
не на основе самого события, но в контексте Брестского собора. Обращение
начинается историей о том, что в 988 году славяне вошли в лоно
Православной Церкви. Не указано, однако, что славяне присоединились к
Православной Церкви в Пентархии. В таком документе эти вещи должны быть
отмечены, особенно, когда идет речь о происхождении Церкви. Поэтому, следует
говорить, что речь идет о Православной Церкви в общении как с
Константинопольской, так с Римской Церквами.
Достаточно
провокационной является фраза, что впоследствии «Православная Церковь Руси
владела полнотой Истины и Благодати. Господь, как и в апостольские времена,
преумножал через нее людей, которые спасаются, а, следовательно, не было ни
одной экклезиологической необходимости в унии с кем-либо». В этом предложении
идет речь не об унии, а о соединении. А потому хочется спросить: в самом ли деле
не существует экклезиологической необходимости соединения всех Церквей? Такая
потребность существовала тогда, и существует в настоящее время. Можно сказать,
что это предложение свидетельствует о гордыне и мессианстве и не согласуется с
какой-либо православной экклезиологией. Хочется заметить, что
послание содержит уместную критику периода в канун 1596 г.: «Тогдашние католики
в лице римских пап целиком презирали Православную восточную («схизматическую»)
веру и рассматривали Русскую Церковь, и украинский христианский народ в
частности, как объект миссии, которого еще не коснулось слово Благой вести».
Относительно
1596 г. говорится, что «православная вера была искоренена практически на всей
территории». Такое утверждение является неправильным, потому что православная
кафолическая вера не уничтожалась, а латинизировалась. Об этом свидетельствует
тот факт, что, тех адептов, у которых искоренили эту «веру» приняли в Московский
Патриархат в 1946 г. без перекрещивания и без [нового] миропомазания. Дальше
дается картина преследований православных униатами с помощью польской
«королевской власти». Также в обращении говорится, что в 1596 году «все
имущество Православной Церкви было присвоено» униатами. Этот вопрос впоследствии
будет иметь свое развитие на протяжении всего текста..
В Обращении
есть эмоциональные моменты, которые, однако, более правдивы, чем сухие пассажи,
словно взятые из старых учебников истории СССР:
Сегодня
активизируются попытки очернить деяние Львовского собора в 1946 г., который
выставляют за акцию атеистического режима по уничтожению Греко-католической
Церкви в Галичине при содействии православных. Униаты изображаются как невинные
жертвы, а православные — как пособники и орудия безбожной власти. Искусственно
создается ситуация, в которой православные оказываются в положение тех, кто
вынужден оправдываться за преступления, которых не совершали. Разве это не
надругательство над Матерью Церковью, багряница которой обильно пропитана кровью
ее чад, — миллионов мучеников и исповедников за Христа! Не греко-католическая
Церковь наполняла концлагеря Сибири в кровавые 20-е, 30-е, не ее дети миллионами
пухли от голода в 33-ом. Не ее «последнего попа» обещали показать в 80-ом по
телевидению. Имеет ли она сегодня моральное право упрекать Церковь, которая в
послевоенное время, приняв в свое лоно греко-католиков, спасла их от тотального
физического истребления, сохранила, насколько это было возможным, ее храмы и
имущество, сделала возможной ее полноценную церковную жизнь, воспитала в своих
школах несколько поколений духовенства.
Очевидно, что
в школах воспитывали для себя. Относительно мученичества правильно сказано.
Относительно экономических дел выходит путаница, потому что один параграф выше
утверждает:
Следует
иметь в виду, что Православной Церкви были переданы в пользование материальные
ценности, которые раньше были насильственно отобраны у нее униатами при военной
поддержке Польской короны. Среди переданного были храмы, построенные
православными еще до введения унии, и земли, которые находились в собственности
Православной Церкви до событий 1596 г.
Тогда
возникает вопрос: когда и чье имущество забрали? Чьи храмы сохранили
православные? Свои или греко-католические? Письмо заканчивается компромиссным
призывом, в котором признается принудительный, не свободный характер Львовского
псевдособора и осуждается не Брестское согласие от 1596 г., а «беззаконные
деяния, которые [там] имели место». Это открытие истины, которое можно только
приветствовать, выраженно такими словами:
Украинская
Православная Церковь никоим образом не оправдывает тех исторических
обстоятельств и средств тоталитарного советского прошлого, при которых
проводился Львовский собор 1946 г., однако, она, как и раньше анафематствует
сегодня, в воскресенье Торжества Православия, беззаконные деяния, которые имели
место в Бресте 1596 года и провозглашает вечную память защитникам Православия и
просит их молитв перед Престолом Божьим об утверждении Православия в нашей
многострадальной Родине.
Письмо имеет
двух редакторов, один более благосклонный, второй менее благосклонный к
отысканию исторической правды. В конце мне пишет Тарас Рысей
на сайте
„Богословский форум”
Однако, следует ли разочаровываться этим – не знаю. Истина остается истиной,
независимо от нашего понимания. Придет время, когда о неволе Киевской Церкви
заговорят по-другому, но, если этого не случилось сегодня, то значит – еще нет
соответствующего понимания. Отец Михаил «наивно думал, что каждый будет искать
позитивные моменты общей жизни одной Киевской Церкви в неволе», однако видим
лишь такой обмен сожалениями. И, если православные и греко-католики (согласно
вышеприведенным выдержкам) формально суд за прошлую несправедливость отдают
Богу, то Римский Архиерей позволяет себя даже выносить приговор – для нас,
конечно: тогда совершили «тяжелое преступление против церковного единства», а
теперь нужно, делая выводы, «углубить свою тесную и убедительную связь с
преемником апостола Петра». Здесь, отче Михаиле, действительно, киевоцентризмом
и не пахнет, так как никому, кроме нас, идея объединенной Киевской Церкви в
общении со всеми не нужна. Много сказано громких слов о соединении, однако
существенных изменений ожидать еще рановато через пробелы в истинно христианской
ментальности. Эту пустоту латать придется не один год, но латать придется тем,
кто сознает свою ответственность в величественном деле исполнения Христовых
заповедей.
Для
„латания пустоты” на пути к Единству заложенному в основание Церкви Господом
нашим Иисусом Христом в анализируемых посланиях можно выделить такие общие
моменты:
Господу Богу
– судить! Церквам – любить. Некоторые происшествия 1596, 1946, 1991 гг. является
несправедливыми с христианской точки зрения. Мученичество является сокровищем
всей Церкви. В 1946 г. к РПЦ присоединились или были насильственно присоединены
греко-католики, а не Греко-католическая Церковь. Божий промысел действует в
обществе через одному Ему известные пути. Крещение Руси состоялось в Пентархии,
когда „все были едино”. Идея Церкви святого Владимира, которая в
I тысячелетии была в общении с Петром, является нашей
общей целью. Без благословения правящего архиерея нет церковного действия. В
будущем никакая Церковь не примет больше «предложения» со стороны
государственных, политических или общественных кругов прибегнуть к преследованию
«иной» Церкви. Насильственные одноразовые или многоходовые комбинации будут
осуждаться и не будут более использоваться для «собственного» роста... Наша
цель, это единство всех христиан, а не региональные унии. Насилие, особенно в
вере, есть порождение зла. Без любви подвиги ради веры и большие духовные дары -
ничто.
Примечания:
1.
Возможно, существуют другие, не известные
мне.
2.
Апостольський лист римського архиєрея
Івана Павла ІІ з нагоди 400-річчя Берестейської унії (18.ХІ.1995 р.) // Знаки
часу: До проблеми порозуміння між Церквами / Упор. З. Антонюк, М. Маринович,
Київ 1999, с. 165-172.
3.
Так само, с. 169.
4.
Так само, с. 170.
5.
Так само, с. 171.
6.
Основні Документи Берестейської унії,
Львів 1996, с. 54-61.
7.
Так само, с. 65-76.
8.
Так само, с. 77-80.
9.
Пор. Про Східні Церкви 5 // Документи
Другого Ватиканського Собору, Львів 1996, с. 174.
10.
Пор. М. Димид, Канонічні наслідки відмови
Римського Архиєрея від титулу «Патріарх Заходу» // Інститут Церковного Права
[http://icl.org.ua/?ask=articles&p=2]
(Сайт відвідано 18. 05. 06).
11.
Пастирське Звернення Блаженнішого
Мирослава Івана Кардинала Любачівського Про Єдність Святих Церков, Львів 1994 =
Знаки часу: До проблеми порозуміння між Церквами / Упор. З. Антонюк, М.
Маринович, Київ 1999, с. 146-164.
13.
Українська Греко-Католицька Церква [http://www.ugcc.org.ua/ukr/library/sermon/sobor/
14.
К. Трудолюбов. 1946 - 2006: Историческая
память и «этика готтентотов» // Православные кафолики [http://www.byzcath.ru/library/books/276/
|
|
