Самолет с девушками

Самолет, большинство пассажиров которого были девушками, взлетел со снежного поля и лег на юго-западный курс. Из-за погодных условий несколько рейсов объединили. Я неожиданно попал в бизнес-класс, что показалось благословением Божьим. Под крылом самолета молочных пятен снега становилось все меньше. Вот за белыми шапками Балкан показалось Адриатическое море. Наконец борт коснулся колесами бетонного поля и остановился. Из иллюминатора открывался вид на окружающую среду. Время года определить было трудно. Трава - местами бурая, а местами - уже зеленая. С одной стороны летного поля стояли голые тополя, а с другой - развесистые пальмы. На горизонте серыми волнами плескалось Тирентское море. Очередь к пограничному пропускнику тянулась долго. Два карабинера сидели в будках, а четверо их коллег стояли возле караулки и разглядывали девушек. Все военные были с тонкими усиками, переходящими в такие же тонкие бородки. Карабинер долго смотрел вслед корме уходящей девушки, а потом взглянул на меня. Он увидел черную одежду, его настроение упало. Хорошее начало...

Несчастливый день

Итак, я прилетел в Рим 13-го февраля в пятницу. Электричка за полчаса домчала меня до вокзала Термини. Зима в Италии - не сезон. Голые каштаны обиженно жались к железнодорожной насыпи. Окрестные поля были похожи на Зону из фильма "Сталкер". Римские многоэтажные трущобы на окраинах совсем убили сентиментальное настроение. Их крыши были уставлены частоколом телевизионных антенн. Набежали тяжелые свинцовые тучи и словно придавили город. Только кассета с музыкой Таривердиева к фильму про Штирлица немного утешила меня. Пешком по кучам мусора я добрался до улицы Карло Каттанео, примыкавшей к правому крылу вокзала. В ее начале находилась Папская русская коллегия или просто "Руссикум".

Руссикум

На вахте сидел молодой мужчина в черной рубашке и сосредоточенно читал спортивную страницу газеты "Римская правда". Аккуратная подбритая растительность на лице выделяла тонкие черты его лица. Его занятие изредка прерывали звонки старого черного телефонного аппарата. Вахтер, увидев меня, спросил кто я, и принялся звонить по мобильнику. Я оставил вещи в холле под мозаичной иконой Терезы Младенца Иисуса и, до выяснения обстоятельств, пошел бродить по кварталу. Земля возле базилики святой Марии Великой была куплена Римской курией в 20-е годы прошлого столетия и застроена церковными зданиями в стиле "классицизма Муссолини". В комплексе помещается Ломбардская семинария, Папский Восточный институт и Институт церковной археологии. Все они построены в форме каре и плотно примыкают друг к другу. Наиболее крупным строением выглядит Руссикум с Русской католической церковью Святого Антония Великого. Семинария была построена на средства, оставшиеся от сборов на канонизацию св. Терезы из Лизье, поэтому приняла имя французской монахини - кармелитки, которую при жизни ничто не связывало с Россией. Сейчас квартал оказался в центре чайна-тауна, и часть помещений в нижних этажах сдается в аренду под китайские магазины.

Возле входа в Восточный институт, как обычно, торговали обувью по 10 евро за пару. В подвале был большой супермаркет, что делало жизнь церковных обитателей округи независимой от обстоятельств.

Вскоре в холл спустился ректор Лойзе Цвикль, приятный мужчина лет сорока, принадлежавший, как и весь руководящий состав, к Обществу Иисуса (ордену иезуитов). Он был одет в темно-синие шерстяные брюки и пуловер на молнии, из под которого выглядывала черная водолазка. Его гладко выбритое, ухоженное лицо источало приветливую улыбку. Он проводил меня в комнату на 4-м этаже и провел экскурсию по семинарии, попутно научив пользоваться огромной кофеваркой. Во время рассказа отца Лойзе, десятилетия новейшего времени словно промелькнули перед глазами. В холле возле стола вахтера находилась церковная лавка "Русское религиозное дело", где продавались репродукции византийских икон, богослужебные книги на церковно-славянском языке и книжки по истории "Русскиума". Благоухающий запах кофе пропитал коллегию от подвала до крыши. Стены семинарии с большим вкусом были украшены экзотическими картинами из русского быта: "Астрахань эпохи Ивана Грозного", "Красная площадь зимой", "Утро колхозного села" и многими другими.

Картина из русского быта

Краткая история Руссикума

Семинария создавалась повелением папы Пия XI и предназначалась для распространения римского католицизма среди русской послереволюционной эмиграции. Предполагалось, что сюда будут поступать русские кандидаты, которые будут постигать основы латинского богословия и практиковать синодальный церковный обряд, аналогичный обряду независимых от Рима русских православных церквей. Руководить было указано отцам иезуитам, что выглядело мрачным знамением, зная о нелестном расположении русской души к духовным сынам Игнатия Лойолы. Для епископского окормления в восточный обряд перевели и рукоположили литовца, монаха ордена мариан, Павла Бучиса, который и освятил новую семинарию. На снимках того времени можно видеть, как следом за епископом Бучисом всегда следовал тенью иезуит Мишель д'Эрбиньи. Епископ Мишель прославился в середине 20-х годов эффектными делами на русском направлении: витал в дипломатических сферах с Советской властью, предрек скорый конец Святому Православию, помогал русским эмигрантам устроиться в Европе, основал Восточный институт, чем снискал себе славу искуснейшего знатока восточных церковных дел. Но вскоре звезда его закатилась.

Советское правительство намеревалось отпустить на Запад из Соловецкого лагеря экзарха русских католиков восточного обряда Леонида Федорова, при условии лояльности Ватикана к Совдепии. Но епископ Мишель про переговоры папе не доложил. Польских прелатов, подельников Федорова по процессу 1922 года, освободили, а экзарха нет. Он досидел до конца срока в Гулаге, а после освобождения сразу умер. Вскоре после этого большевики отпустили на Запад епископа Болеслава Слосканса, который сидел вместе с экзархом и много знал. Он приехал в Рим и на аудиенции все рассказал Пию XI. Миссия епископа Мишеля на этом закончилась, папа лишил его всех постов и отправил на поселение в монастырь. Но дело его живет.

Мне показалось, что тень епископа д'Эрбиньи, витала над церковью Санта Мария Маджоре. Я пригляделся, но оказалось, то это стаи перелетных птиц выписывали причудливые геометрические фигуры над городом.

Несмотря на особую семинарию, русские в Руссикуме, не прижились. Уже к середине 50-х годов русских семинаристов практически не осталось. Протопресвитер Павел Гречишкин из Парижа говорил о полном провале миссии Руссикума и советовал иезуитам переехать с улицы Карло Каттанео в Африку. Но благодаря упорному воспитательному труду, иезуитам удалось привить восточным обряд нескольким поколениям кандидатов из цивилизованных народов, т.н. "биритуалистам". Выпускники "Русскиума" до сих пор окормляют католические приходы восточного обряда на Западе, несмотря на то, что православные коллеги называют их за глаза "ряжеными" и "оборотнями в рясах". Существовал даже анекдот, что у иезуитов в Руссикуме кроме, набора византийских облачений в шкафу есть набор пристяжных бород: черная на Великий пост, рыжая на Пасху и эспаньолка для исповеди дам.

Ныне в воздухе витает актуальнейшая идея перепрофилировать русскую семинарию в экуменическую, из "Руссикума" в "Экуменикум".

Уклад жизни в Руссикуме

В трапезной мы встретили за чашкой фруктового чая отца Людвига Пихлера, ветерана Руссикума. Он проживает в семинарии с довоенных времен и продолжает руководить хором. Я пригляделся: борода вроде настоящая.

Отец Людвиг Пихлер дирижирует панихидой

Кроме них, исторически в семинарии обитают постоянные жильцы, специализирующиеся на русских вопросах при ватиканских учреждениях. В молодости они закончили "Руссикум", прикипели к нему душой и остались в нем до пенсии.

Протоиерей Лаврентий Доминик и отец Юзеф Май - обитатели Руссикума

"Это отец Сергий Голованов, первый русский католический священник восточного обряда из России".

Все тревожно посмотрели на меня, как техасские ковбои из вестерна, в сцене, когда в салун заходит шериф. Тягостное молчание повисло в трапезной, расписанной русскими фресками. Их автор - иезуит Игорь Зендлер, бывший солдат вермахта, бывший в плену на Вологодчине.

Я встал и сказал: " Я всего на одну неделю".

Радостные вопли раздались со всех сторон. Несколько отцов подошли ко мне обниматься. Послышались возгласы: "Наконец-то!", "Дождались!".

Я был единственным русским в Руссикуме.

Фреска в трапезной Руссикума

После молитвы "Благодарим Тя, Христе Боже наш", спетой на осьмый глас, жильцы возбужденно расходились по этажам. Я добрался до своей комнаты и словно провалился в колодец.

Литургия "а-ля рюс" в семинарской церкви

Ранним утром в коридоре яростно зазвонил звонок. Была суббота.

Я осмотрел комнату. Вся обстановка сохранилась в первоначальном виде с 20-х годов. Пол вымощен коричневой кафельной плиткой. Вся мебель сделана из фанеры и окрашена морилкой под орех. В двери было крестообразно просверлено 5 отверстий, заткнутых бумагой. По первоначальному замыслу, отверстия предназначались для наблюдения за семинаристами, но после II Ватиканского собора отверстия в жилых комнатах заткнули.

Дырочки в двери

Литургия шла практически без сокращений полных сорок минут, после молитвы призывания Духа Святого все делали великий поклон. Во время "Отче наш" священники стояли на коленях вокруг престола. Умилительно пел семинарский хор.

Утренняя литургия в Руссикуме

Богослужение у гроба Св. Кирилла

Вечером состоялась Месса над гробом св. Кирилла в базилике Сан-Клименто, которую возглавили кардинал Фома Шпидлик и владыка Пряшевский [1] Иоанн Бабяк, первый иезуит, ставший епископом восточного обряда.

Ректор отец Лойзе и его заместитель молодой иезуит по фамилии Зайец направлялись в сторону базилики, и я присоединился к ним. Иезуиты переговаривались на родном словенском языке, периодически показывая мне достопримечательности Вечного Города. Мы шли по азимуту в сторону Колизея. Иезуиты знали все закоулки и быстро вывели меня на место. Они оперативно достали из полиэтиленовых пакетов латинские одеяния и облачились. У меня с собой была только епитрахиль. Я надел ее и одиноко встал в уголке. В сакристию зашел высокий человек в красном халате. Он увидел меня, пожал руку и представился: "Кардинал Шпидлик". Я первый раз видел кардинальское облачение, поэтому не сразу сообразил, кто передо мной.

На Мессе присутствовало множество духовенства всех обрядов. По окончании все спустились в подземелье, где находится гробница святого Кирилла Философа, создателя кириллической азбуки. Она была обвешана памятными мраморными досками от всех славянских народов. Бронзовая доска от русского народа, повешенная в эпоху СССР, выглядела солиднее всех других. Потом в атриуме храма состоялся словацкий банкет с угощением бутербродами и возлиянием пива. Поздно ночью я вернулся в семинарию напрямик через рощу возле Колизея, распугивая спящих в кустах негров.

Длинная мясопустная неделя

Ранним воскресным утром я спустился в храм Святой Терезы, встал за аналой и залюбовался красивыми богослужебными книгами. Иерейские молитвословы в тысячу страниц были прекрасно переплетены в гладкую натуральную кожу с золотыми тиснеными восьмиконечными крестами. Их полукруглые срезы были тонированы в красный цвет. При ближайшем рассмотрении выступали темные тонкие полоски на тех местах, на которых молитвослов наиболее часто читается. Это были 3-й час и вечерня. Остальные страницы были девственно чисты.

Вскоре в большом храме святого Антония Великого началась Архиерейская Литургия во главе с владыкой Пряшевским Иоанном, которому сослужило около 20 священников в облачениях московского обряда всех цветов радуги.

Русская церковь святого Антония

Отец Клод Робине ОИ

Алтарь Русской католической церкви Св. Антония

В 3 часа пополудни, не дожидаясь конца сиесты [2], началась Божественная Литургия в Базилике Святой Марии Великой, за которой произошло рукоположении в сан священников восточного обряда диаконов Матуша Марцина и Мартина Михала. Хиротонию совершил владыка Милан, апостольский экзарх в Кошице. Сослужило около полусотни священников разного обряда. Среди гостей выделялись несколько кардиналов и римских архимандритов восточного обряда. Последние были одеты в наградные скуфейки необычного красного оттенка. Казалось, они были сшиты из переходящих красных знамен, купленных за доллары на Арбате в начале перестройки.

Автор вместе с отцом Мартином Михалом в Конгрегации восточных церквей

Владыка Милан Хавтур

Паломничество по святым местам

В следующие дни я посетил Успенский женский монастырь в пригороде Рима. Его трудно найти, он оказался в центре строящегося спального района. На первый взгляд, этот простой бетонный дом и скромные хозяйственные постройки ничем не напоминают монастырь. Только икона указывает на посвященность Пресвятой Богородице. Там живет одна пожилая русская монахиня, которой 92 года и молодая послушница итальянка. Они хорошо встретили меня и показали свою обитель, которая существует полвека. Запомнилась стена с памятными фотографиями. Лицо молодого монаха с нежной растительностью на лице показалось мне знакомым. В начале перестройки он из телевизора призывал хулиганов не срывать с прохожих шапки.

Насельницы русского монастыря

Фотография в монастыре

На четвертом этаже в комнате находилась небольшая домовая церковь. На доске объявлений можно прочитать, что это православная капелла св. Сергия Радонежского. Я никогда не видел, чтобы туда, кто-либо заходил. Св. Сергий был моим покровителем, поэтому, молясь в этой церкви, я был смущен разделом, который был проведен и здесь. По умолчанию предлагается выбирать: "католикам" совершать Литургию в храме Св. Терезы, а "православным" точно такую же службу в этой домовой церкви. Со святой Терезой меня почти ничто не связывает. Чтобы доехать из Парижа до приморского Довиля, нужно делать пересадку в Лизье. Над станцией нависает огромная базилика Св. Терезы Младенца Иисуса. Мало кто смотрит на нее, все спешат на встречу с морем [3]. При упоминании св. Сергия Радонежского комок подступает к горлу, я всегда с замиранием сердца я проезжаю Сергиев Посад.

Церковь Святого Сергия в Руссикуме

Руководителям Руссикума тоже не нравится ходить на восточные службы. Это видно по их драматическим лицам. Но они героически надевают русские подрясники с итальянскими стоячими плечами, вешают на шею кресты, какие кому нравятся, и стоят (или сидят), крестятся. Господь их вознаградит за терпение.

Вообще, у иезуитов на третьем этаже есть своя собственная часовня латинского обряда (настоящая церковь) и комната отдыха.

Домовая латинская капелла иезуитов в Руссикуме

Рассказ о владыке Андрее Каткове

После ужина меня пригласили на междусобойчик.

Отец Клод задумчиво сказал:

"Раньше в этой комнате жил румынский архимандрит... большой оригинал".

У отца Клода были удивительно добрые глаза. Он задумчиво смотрел на собеседника, и казалось, вспоминал родную Бельгию:

"Да, живя в Риме, я стал глубже понимать разницу между валлонами и фламандцами. А вообще, в Риме не живут, в Риме проживают. Работать здесь трудно".

Он был одет в черные клерикальные брюки и пиджак с протертыми рукавами. Весь его облик говорил о том, в какой скромности он живет. Он задумчиво продегустировал словацкую сливовицу и продолжил свои воспоминания. В келье воцарилась доверительная атмосфера советской кухни.

Он рассказал потрясающую вещь про последние годы жизни владыки Андрея Каткова. Как оказалась, что он умер совсем недавно в 1995 году. После 1976 года его имя практически нигде не упоминалось. Многие думали, что он умер.

Как оказалось во время поездки в СССР по приглашению Московского патриархата в 1969 году, ему в пищу был подсыпан какой-то сильнодействующий препарат. Вернувшись в Рим, владыка Андрей, отличавшийся хорошим здоровьем, неожиданно, почувствовал себя плохо, У него начались клаустрофобия и немотивированные приступы страха. После нескольких глотков вина за обедом начинались спазмы. В Риме все говорили, что владыку отравили чекисты, за то, что в Австралии он работал в среде белогвардейской эмиграции.

Он отпросился на пенсию. Иезуит Майё, тогдашний ректор, добился выселения его из Руссикума, чтобы он не мешал приезжавшим из СССР студентам РПЦ любить Рим. Владыку забрали русские прихожане и поселили его в деревне. Он жил у знакомых почти до самой смерти. В Риме его приютила художница Симанская (родственница патриарха Алексия I).

Отец Клод вспомнил такой случай: "Ко мне приехал знакомый православный священник и мы пошли в библиотеку. По пути мы увидели, что Симанская на улице выставила свои картины, возле нее на стульчике сидел, не поднимая головы, седой старик в джинсах. Я сказал своему спутнику: "Не говорите по-русски, этот старик - владыка Андрей. Он помогает сторожить картины". Его собеседник воскликнул: "Как? И это русский владыка под Римом?".

Потом владыку забрали к себе в генеральную курию отцы мариане, к конгрегации которых он принадлежал. Последний раз он служил по архиерейскому чину в 1995 году. Вскоре он умер. Похоронен в склепе Греческой коллегии, как его предшественники.

Римские тайны

Во вторник Литургию служил духовник семинарии о. Джермано, бритый профессор Восточного института. Переодевание из твидового пиджака в облачение синодального обряда заняло у него не более минуты. Он в лифте улыбнулся мне и обещал всяческое содействие в поиске информации о русских священниках восточного обряда, в частности о протопресвитере Павле Гречишкине из Парижа. Духовник отправил меня в библиотеку Руссикума. Я долго изучал каталог, но оказалось, что полностью он недоступен, ибо сейчас его переводят в память компьютера. Кроме того, недавно часть книг была передана в Восточный институт. Наконец, я взял каталог периодических изданий подошел к библиотекарше. Она понимала по-немецки и сказала, что искомое, находится в подвале, а ключи у библиотекаря. Библиотекарь в библиотеке появляется редко. В течение двух дней я пытался его найти, но безуспешно. Выяснилось, что библиотекаря сюда перевели недавно на пенсию из Восточного института, поэтому он фонда не знает. Снова найти духовника не удалось, а он обещал содействие в проникновении в библиотеку Восточного института. Архив Руссикума был заперт. Через вахту Восточного института я так и не прошел. Удалось почитать несколько непримиримых эмигрантских газет из Австралии и Аргентины, в которых ругали Московскую Патриархию и российское правительство. Вечером на ужине после тропаря ректор объявил, что, несмотря на то, что в среду сырной седмицы - алитургический день, Литургия в приделе Св. Терезы все-таки будет.

"Так только дураки делают!" - буркнул кто-то столом.

Несмотря на приветливость и открытость за столом, собеседники никогда не говорят о настроениях в Римской курии. Их суждения корректны и осторожны. Если возникнут вопросы о том, что думает Папа или кардиналы, прелаты, прихлебывая красное вино, умело уведут разговор на другие темы.

Рассказы о том, что можно приехать по экуменической линии в Ватикан и от первого встречного кардинала услышать все тайны Папского двора, сомнительны.

Экуменические новости

После ужина я позвонил знакомым из колшопа [4] напротив. Я был в черном подряснике. Владелец индус пожал мне руку при входе, приняв за сикха.

Архимандрит Сергий из Дублина по телефону сообщил, что у них произошел небольшой экуменический скандал. Румынский патриарх в арендуемой католической часовне рукоположил в сан иерея ирландца, многолетнего прихожанина православной общины. На торжестве присутствовала его супруга, новоиспеченная матушка. Был приглашен католический епископ. Все, включая епископа, дружно пели неопресвитеру "Аксиос, аксиос, аксиос" [5].

Католическому прелату показались знакомыми лица этой супружеской пары. Лишь после службы он вспомнил. Двадцать лет тому назад в Дублине молодой иезуит ушел из ордена и со скандалом женился на монахине. После этого он пропал из поля зрения католического общества.

Как оказалось, новым православным священником был именно он.

Дом, где умер Рафаэль

Вечером в мою дверь постучали. Я собирался на пробежку по Риму. Для этого я купил в соседнем эмигрантском магазине красные спортивные штаны и камуфляжную футболку. На пороге стоял прелат Лукиан, одетый по последней клерикальной моде: расклешенный от плеча темно-синий плащ, шерстяной берет и однотонное кашне. Все это продается в магазине возле Латеранского собора за 150 евро. Прелат сказал, что завтра нужно быть готовым пойти на общую аудиенцию к Понтифику. Он критически посмотрел на мои красные штаны и добавил, что нужно быть аккуратно одетым. Я ответил, что буду, естественно, во всем черном и клерикальном.

В среду рано я поехал в Ватикан. Поезда в метро долго не было, поэтому я почти бежал на подходе к улице Кончилиачионе. Конгрегация Восточных церквей находилась на втором этаже желтого дома. Он был построен в начале XVI века архитектором Браманте для Рафаэля Санти, который в нем и умер. На третьем этаже находился Совет по христианскому единству (ведомство кардинала Каспера). Именно там решают, кого из экуменических гостей пригласить в Ватикан, где им жить, куда пригласить на обед и кто будет их собеседниками.

Я сказал при входе "Падре Лючиано", вахтер позвонил прелату Лукиану по внутреннему телефону. Меня пропустили на второй этаж в исторические интерьеры. Коридоры были уставлены витринами с восточными раритетными книгами. Стены увешаны гобеленами на тему "Святая Русь".

Прелат Кшиштоф показал домовую церковь красоты неописуемой. Сусальное золото нимбов святых просто слепило глаза. Она была расписана мастерами из Москвы в греческом стиле и стилизована под XVI век, время Рафаэля. Фамилии мастеров и гонорар не разглашаются. По понедельникам совершается утреня для сотрудников конгрегации. Посещаемость контролирует сам Префект, Патриарх Антиохийский сирийской традиции Игнатий Муса Дауд.

Общая аудиенция

Вскоре с красным билетом вышел прелат Лукиан. Он провел меня сквозь толпу к залу аудиенций, показывая корочки полицейским. Мы прошли через арку безопасности. Войдя в зал, он перепоручил меня старшему дворецкому, который был одет в сюртук цвета сливового налета. На груди у него был папский герб на цепочках. Дворецкий провел меня в первые ряды. Я просидел час среди прелатов с малиновыми поясами и ответственными лицами. Потом ко мне подошел священник в безупречно черной сутане, провел через барьер еще ближе и посадил среди дам и господ в парадных туалетах. В руках у них были сувениры в стиле советского поп-арта, но на религиозную тему. Я оказался между делегациями из Польши и Украины. Напротив нас сидели мужчины во фраках и в женщины черных вечерних платьях. Вероятно, дипломаты. В президиуме восседало свыше сотни епископов. Вскоре подошли трое кардиналов в красных поясах. Зал им зааплодировал. Голова кружилась от обилия народа в огромном зале со сферической крышей. В разных концах играла музыка, слышались песни и речевки. В центре зала ансамбль из Польши устроил небольшой концерт художественной самодеятельности.

Молодежь приветствует Папу

Папа на аудиенции

Русский римлянин Дмитрий Иванович

Вечером я со священниками из Руссикума направился в гости к русскому римлянину Дмитрию Грибановскому, племяннику митрополита Анастасия. Мы долго ехали на электричке и на автобусе. Возле их дома висел огромный щит "Clinica Griba". Оказалось, что клиника анализов принадлежит жене Дмитрия Ивановича. Ни жена, ни дети по-русски не говорят. Дмитрий Иванович встретил нас радушно в своей огромной квартире и предложил аперитива. Он подробно расспросил меня о служении и рассказал историю своей жизни. Его отец был священником, сподвижником своего брата митрополита. Они жили в Югославии на чемоданах. Во время Второй мировой войны он записался добровольцем в итальянскую дивизию, отправленную на войну против СССР. Приехав на линию фронта, он одел рясу, епитрахиль и, взяв в руки большой восьмиконечный крест, пошел на советские окопы. Он был сразу же сражен пулями красноармейцев. Так его похоронили на родине.

Дмитрий Иванович подал к столу лучший сорт игристого вина и продолжил рассказ. После победы армии Тито, его семье вместе с тысячами русских эмигрантов пришлось бежать на Запад, чтобы не попасть в руки НКВД. Он долгое время жил в Мюнхене и был секретарем у дяди, ставшего главой Зарубежной православной церкви. Он издавал газету "Русская идея". Против них постоянно замышляли провокации агенты советской разведки. Он уехал в Рим, где, по его словам, принял Вселенство. Он зарабатывал на жизнь много лет сочинительством музыки для одного из римских музыкальных театров и до сих пор получает отчисления за авторское право. Кроме того, он добровольно переписал для Руссикума ноты православных песнопений. Он показал мне афиши со своим именем. С обидой он рассказал о том, как в 70-е годы ректор Руссикума иезуит Поль Майё провел зачистку в приходе. Он попросил русских эмигрантов больше не приходить в Руссикум, чтобы не пугать экуменических посланцев Московской патриархии своим махровым антисоветизмом. Эмигранты обиделись. После обильного ужина Дмитрий Иванович проводил нас. Его сын Серджио, мой тезка, довез нас на машине прямо до Руссикума.

Дмитрий Иванович Грибановский с афишей

Литургия в Соборе святого Петра

Утром мы с отцом Матфеем погрузили облачения в чемодан на колесиках и поехали в Собор св. Петра. Рим утюжили тяжелые свинцовые облака, шел сильный дождь. Мы опоздали и приехали уже в девятом часу. Несмотря на промедление, нас пропустили в ризницу Собора. Мы провезли через службу безопасности огромный чемодан, куда мог бы поместиться шестиствольный миномет. Облачились в синодальные ризы софринского пошива и направились к алтарю св. Василия Великого. Я ждал, что нас развернут, но нас без задержек пропустили в зону исповеди. То ли потому, что мы в московских фелонях необычно выглядели, то ли потому, что там дежурил украинец Тарас, знакомый отца Матфея. В алтаре под стеклом находились мощи св. Иосафата Кунцевича, архиепископа Полоцкого, само имя которого приводит в ужас Московскую Патриархию. Я наклонился и долго рассматривал реликвии, облаченные в византийские одеяния. Сверху висела огромная картина, изображающая Василия Великого, служащего Тридентскую Мессу. Я совершил проскомидию сбоку алтаря, и мы вместе с отцом Матфеем отслужили Литургию Иоанна Златоуста, прочитав Евангелие за Единство Церкви. Во время нашей Литургии, служба шла и на других алтарях. Молитвы на разных языках вплетались в нашу службу. Потом Тарас повел нас на смотровую площадку собора. Хотя деньги у нас были, Тарас из принципа провел нас бесплатною через контроль. Как оказалось, трудящиеся ватиканских музеев могут по знакомству проводить своих друзей. Мы шли по Собору, непринужденно разговаривая по-русски. Из этого седые стены собора казались мне еще более милыми и родными. Тарас устало говорил о своих богословских изысканиях на пути к магистерской диссертации:

Возле мощей Святого Иосафата

Перст над городом

По серпантину лестниц мы прошли прямо на купол. Брызги от дождя летели в наши лица, открытые теплому февральскому ветру. Отец Матфей показывал достопримечательности. Справа от площади находился холм Джаниколо. Он застроен посольствами, самое большое из которых российское, и семинариями, самая большая из которых, американская. После распада Союза, местный приход Св. Николая перешел под омофор патриарха Алексия. Церковь находится в центре города по другую сторону вокзала от Руссикума. От посольства ехать далеко. Бывшим советским дипломатам вдруг понадобилось молиться. Тогда возникла идея построить новый храм прямо на территории посольства с огромной колокольней, напоминающей перст, вонзенный в небо. По замыслам архитектора, эта колокольня должна массивно возвышаться на вершине холма и превышать высоту купола Базилики св. Петра. В Риме это многим не понравилось, ибо высотной доминантой окрестностей был именно Святой Петр. Я окинул панораму города и представил, как колокольня будет подавлять собор. Радостно думалось: вновь Русь несется тройкой. Еже недавно наша страна размахивала красным знаменем над земным шаром, а теперь уже дерзает показать палец самому Ватикану. Вот - подлинная русская идея.

На куполе святого Петра

В подземелье Ватикана

Потом, через подземелье Собора мы вышли к дому Конгрегации вероучения. При выходе гвардейцы отдали нам честь. Вахтер увлеченно читал книгу. Отец Матфей уговорил его узнать, где находится нужный нам прелат и обещал позвонить. Мы сделали несколько кругов по Ватикану, зашли в типографию и многотиражку "Обсерваторе Романо". Там были фотографии с аудиенции, но группа поляков до нас забрала все негативы. Дежурная по фотографиям сказала несколько ругательств в адрес поляков. Мы вновь нырнули в ватиканские подвалы. При выходе на поверхность папский дворец казался огромным ледоколом, рассекающим пространство и время. Десятки империй рухнули, ударившись о его форштевень. Мы бродили по кварталу возле метро Оттавиани, нарезая круги поисках частной фотографии Феличи, которая конкурирует с официальной ватиканской. Неожиданно нам попался магазин "Экуменическая Россия". Огромные полки были уставлены репродукциями икон в стиле "Перезагрузка Святой Руси". Сотрудники магазина давали уроки по иконописи желающим. Тут же стояли загрунтованные доски с начатыми работами. Этот магазин выглядел островком стиля среди бесчисленных католических сувениров, китайского производства.

Мокрые, но довольные, мы вернулись в Руссикум. Всю ночь шел теплый дождь.

Дорога домой

Утро прошло в страшной спешке. Я быстро упаковал рюкзак, надеясь ничего не забыть. В суете, мне не удалось попрощаться с ректором, который так приветливо встретил меня. Студенты уже ушли на учебу. В семинарии было пустынно. Отец Матфей помог донести рюкзак до платформы. Выглянуло солнце и яркое голубое небо провожало меня. Я включил плеер с музыкой Таривердиева. Природа казалась более радостной, чем во время моего приезда. Цвели придорожные кустарники. Они радовались моему отъезду.

Февраль 2004 Рим-Омск

О. Сергий Голованов

[1] Пряшевская греко-католическая епархия находится в Словакии

[2] Послеобеденный сон в Риме приблизительно с 13.00 до 16.00

[3] Читатели спросят, и откуда простой сельский священник это знает. Отвечу, читаю много

[4] Call shop - частный переговорный пункт для эмигрантов

[5] Достоин - греч.

[6] Фамилию богослова точно не помню