Дорога на Балканы

Аэробус накренился, и в белый иллюминатор заглянуло голубое море. Самолет пошел вниз и приземлился между горами. Я был "человеком в черном" среди людей в майках, шортах и панамах. Они включали на ходу сотовые телефоны и говорили, протяжно акая. На выходе стояла немолодая женщина с табличкой, где была моя фамилия. Она сказала, что ее зовут Мара. Возле аэропорта - жаркое дыхание Адриатического моря. Мы сели в старый "Мерседес", за рулем которого сидел ее муж Иванко. Машина разогналась в сторону границы с Черногорией. Вокруг были пятнистые горы, состоящие из иконописных камней. Сквозь камни пробивались колючки.

Показался высокий автобус, стоящий на обочине. Я попрощался с супругами и пересел в автобус. Водители постоянно звонили по мобильникам. Наконец, махина тронулась в сторону Боснии и Герцеговины вдоль лазурного моря. Холодные струи морозного воздуха ниспадали на пассажиров из решетки кондиционера. Проехали сказочный город Дубровник, потом дорога долго шла вдоль залива, где стояли гектары рыболовных сетей. Наконец, автобус круто повернул в горы по долине реки Неретва. Мы пересекли первую фиктивную границу Ховатия-Босния. На посту полицейский играл в электронную игру "Яйца". В городе Меткович проходила настояща граница с Боснией. Водитель собрал паспорта и отдал полицейскому, который их профессионально проштамповал. К вечеру автобус въехал в село Меджугорье, где находится Святилище Матери Божией, Царицы Мира, международное католическое место паломничества приходского масштаба. Оранжевые облака висели над селом.

Хранители святых мест

Меня встречал Мирон, молодой греко-католик из Закарпатья. Мы пошли в пансион Ангелы и Андрея Сегов, которые приняли меня на время конференции священников. На главной дороге к храму стояло много домов с ярко-рыжей черепицей и новыми побеленными стенами. Впереди них ярко светились сувенирные лавочки с церковной бижутерией в стиле "кич".

Между ними находились пиццерии с итальянскими названиями "Каприччо", "Сицилия", "Венеция". Молодые официанты с лоснящимися волосами похожие на Антонио Бандераса скользили между столами. Над селом нависала гора Крыжевац (Крестовая). Из динамиков слышались звуки скрипки, под аккомпанемент которой совершалась Святая Месса в большом шатре.

Храм окружало несколько домов, главным из которых была приходская канцелярия, по-хорватски "Жупный уряд". Туда заходили люди с поминальными записочками. Рядом - дом францисканцев, окормляющих приход. На крыльце стоял статный и мужественный отец Любо, которого окружали прихожане. Мирон сказал, что францисканцы живут здесь уже много веков. Во время Османского правления и эпохи Тито они служили нелегально. Их материнская обитель находится в тридцати километрах от Меджугорья в городе Широкий Бряг. Несмотря на такое название, моря там нет. После второй мировой войны партизаны Тито расстреляли там всю братию монастыря. Во время последней войны приходские священники прятались от сербских войск. Только францисканцы мужественно продолжали нести свое служение. За это их любят люди.

Рядом с храмом - исповедальни. Пока светит солнце возле них множество людей. Больше всего там, где таблички "хорватский" и "польский". На полочке лежат стопки сменных табличек, среди них есть две с надписью "русский".

Подгорье

Оставив вещи в пансионе, мы пошли виноградниками по полевой дороге на святое место Подбрдо (Подгорье). Это местный Вифлеем. По пятницам происходит молитвенное собрание с участием визионеров, жителей села, к которым таинственно и невидимо для других является Пресвятая Богородица. Явления начались в 1981 году, когда визионеры услышали слово "Мир". Слова о мире стали пророческими десятилетие спустя, когда на Балканах началась война.

Ночь быстро надвигалось на село, мы шли по ярко-коричневой ферраритной земле, внезапно небольшой дождь обдал нас теплыми каплями. Мы догоняли группы людей, которые с четками в руках двигались в сторону горы.

Окраина села, именуемая Бьяковичи, состояла из новых вилл с магазинами и кафе на первом этаже. Показался дом общины "Блаженные" в романском стиле с куполом и крестом. Дорога пошла в горы по острым камням, покрытых рыжей пылью. На поляне возле синего креста уже собирались люди. Быстро стемнело, стали загораться фонарики. Свечи зажигать было нельзя, ибо мог вспыхнуть сухой кустарник. Послышалась молитва Розария, Мирон пояснил мне, что пришла группа молодежи во главе с главным визионером Иваном. Запахло лавандой, которую продают в магазинах внизу. После долгих молитв мужской голос у креста что-то начал говорить по-хорватски. Мирон сказал, что это Иван, который говорит, что Дева Мария опять являлась и призвала молиться о мире. Следующее явление будет через неделю.

Голос затих, послышался звук подошв о камень. Люди в кромешной темноте спускались с горы. Ноги ощупывают камни на дороге. Возле Подгорья горели фонари и автомобильные фары. Стояли такси и автобусы.

Окрестности

На следующее утро я пошел на сельскую почту, где за 2 евро в час можно воспользоваться Интернетом. Работники почты говорили на всех языках и были при галстуках. Рядом с почтой висело расписание автобусов: несколько рейсов в день на Сараево и Германию.

Мы встретились с Мироном и пошли огородами в монашескую общину "Оазис мира". Сквозь кусты показалась стена из камней. Мы вошли по узкой тропинке сквозь колючки в "Оазис". В середине находилась часовня, сложенная из больших горных камней. Вокруг нее организованно ходили паломники. На стене висели дощечки, на которых было написано, что сегодня молятся за мир в Африке. Возле креста висел Владимирский образ Богородицы. Настоятельница общины сестра Ревекка из Айхштэтта фотографировалась с итальянцами на фоне статуи Пресвятой Девы. Мраморная рука Девы Марии держала букет алых роз. Затем мы снова отправились на Подбрдо. Многие паломники были босиком. Я тоже снял мокасины и попробовал пройти. Больно. Камни острые и горячие. Некоторые были похожи на черепа. Вокруг статуи девы Марии было три лепестка горных троп в честь тайн розария с бронзовыми барельефами евангельских событий.

Возле горы виднелся замок в романском стиле. Мирон пояснил:

-Это строит один канадский миллионер. Он был на отдыхе в Дубровнике, решил заехать в Меджугорье. Здесь он обратился и покаялся. Решил построить дом для нужд Церкви. Он хочет, чтобы в нем проходили духовные размышления священников, находящихся в кризисе. Дом строят румыны. Это самое красивое здание после храма.

Община бывших наркоманов

Рядом с "Оазисом" находится участок общины антинаркотической трудотерапии "Чинаколо", что в переводе с итальянского, "вечеря". Двухэтажные корпуса выходят к часовне, которая построена в виде буквы "Г". Алтарная фреска изображает византийскую икону "Сошествие в ад". Причем дарохранительница вмонтирована во "врата ада", что подчеркивает, что Господь Иисус есть победитель ада. Ева изображена без руки, за то, что сорвала яблоко в райском саду. Непрерывно на автобусах подъезжали туристы. Общинники рассказывали, как преодолевать наркоманию. Из истории общины известно, что ее создала монахиня, у которой не было специального наркологического образования. Она решила помочь молодым людям, страдающим от недуга. Она придумала устав общины и нашла молодых людей, с которыми начала заниматься.

Распорядок дня строго расписан. Все общинники рано встают, по очереди дежурят на кухне, стирают руками белье, непрерывно моют полы, что-нибудь строят. В общине живет один парень из Омска, он как раз был в палаточном лагере в горах. Парни живут отдельно, девушки отдельно. Можно в любой момент уйти, а потом вновь вернуться. Ежедневно служится Месса.

Чтобы помочь начинающему общиннику, за ним закрепляют духовного наставника из числа собрата, прожившего в общине несколько лет. Наставника называют "ангелом-хранителем". Если новоначальный брат чего-нибудь не доделает (например, не доест обед или не постирает носки), за него доделает "ангел-хранитель". В общине запрещено курить, ибо мать-основательница заметила, что за сигареты одни общинники нанимают других на грязную работу.

На презентации общины перед туристами обычно участвуют 2 общинника: "Тяжелый случай", который раньше часто принимал тяжелые наркотики и "Не совсем тяжелый случай", который раньше только баловался марихуаной. Их рассказы помогают слушателю познать глубину пропасти, в которой оказывается наркоман. Рассказы заканчиваются хорошо: наркоман попадает в общину "Чинаколо", где начинается процесс возвращения к здоровой жизни. Основательница становиться второй матерью.

Самый жаркий месяц

В полдень на улице печет как на верхней полке сауны. Спасает душ без счетчика воды в каждом номере многочисленных пансионов. Река летом пересыхает. Но вода у селян есть всегда. Если пройти по стометровке от храма, к почте, то навстречу часто попадаются монашествующие в длинных одеждах, туристы с фотоаппаратами и бабушки с татуировками в виде креста. На стульях спят таксисты, которые смиренно ждут туристов. 50 долларов в Дубровник, 75 долларов туда и обратно.

Возле храма в часовне постоянно совершается Месса на языках народов мира. Наиболее своеобразно служат французы, где тон задает община "Блаженных", члены которой аккомпанируют на гитаре и барабанах. По субботам на Мессу приезжают французские военные, похожие на Жана-Клода Ван Дамма. Возле креста стоят хорватские паломники и поют молитву к пресвятой Богородице, которую по-хорватски называют "Госпа Майка"

Возле лавочек паркуются итальянские джипы миротворческих сил SFOR. Миротворцы в камуфлированных гольфах, обвешанные биноклями, сотовыми телефонами, плеерами и рациями медленно рассматривают бесчисленные фигурки Девы Марии. Чтобы они не потеряли оружие, пистолеты прикреплены к ремням витыми шнурами, похожие на телефонный кабель. За почтой видна машина местного участкового. Обычно он не вмешивается в жизнь. Государственная власть здесь не видна.

Кофе "эспрессо" здесь стоит пол-евро чашка. Лавочки принимают все валюты мира и всеми монетами дают сдачу. Это удобно покупателям. Нужно просто открыть кошелек. Продавщица сама виртуозно вынимает нужные монеты и сама кладет туда сдачу другими монетами.

Крестовая гора

В километре от храма находится Крестовая гора, Если идти туда пешком, то нужно проходить через местное кладбище, где каждая семья имеет свой склеп. Центральное место занимает могила францисканского священника Славко Барбарича, местного подвижника благочестия. Он умер в Юбилейный 2000 год прямо на Крестовой горе, куда поднялся с группой прихожан. У подножия Крыжевца много магазинов, где продают панамы и противосолнечные зонтики. Ценников нет. Я взял пол-литровую бутылку "Кока-колы", продавщица сказала, что она стоит 3 Евро. Это очень дорого.

Солнце клонилось к закату, на тропе местами попадались теневые места, где отдыхали паломники. Организованные группы вели священники с микрофонами, позади которых шли радиофицированные прихожане с усилителями и динамиками. Обычно это поляки или итальянцы. На самой горе люди читают молитвы на коленях пред огромным мраморным крестом. Среди камней виднеются записочки с прошениями.

Гости конференции

На следующий день открылась конференция "Священники на службе исцеления". Из Москвы приехали духовные чада Иоанна Береславского, одетые в блестящие церковные одежды. На их шеях весело несколько цепочек с крестами и иными христианскими символами. Европейцам они казались похожими на героев фантастического фильма. Ко мне подошел французский священник отец Доминик и спросил по-английски про "астронавтов":

-Это секта?

-История такова. Основатель движения - архиепископ Иоанн Береславский. Настоящая фамилия Вениамин Янкельман. Он был русским писателем, который искал смысл жизни. Когда он жил близ старого православного монастыря в Почаеве, ему явилась Пресвятая Богородица. Он записал свои видения и опубликовал. Его последователи верят в истинность этих явлений. Раньше официальное название было "Богородичный центр", сейчас "Церковь Божией Матери Державной", есть сайт в Интернете.

-Это не Патриарх Алексий?

-Нет, он против них.

Главным представителем "Богородичный центр" был кудрявый брюнет отец Александр. Он постоянно махал всем рукой и раздавал газеты. Рядом с ним дремал русый бородач. Их постоянно фотографировал цифровым аппаратом "Кэнон" третий участник делегации в вельветовых тапочках "Прощай, молодость!". Он носил темные одежды с вышитыми херувимами и серафимами. Конференц-зал с кондиционированным воздухам постепенно наполнялся сонмом духовенства. Наиболее стильно выглядели французские монахи из неизвестной мне конгрегации. У них было серо-голубые рясы, из-за которых виднелись белые футболки. Ходили они всегда вместе. На улицы к ним присоединялись монахини из женской ветви. Когда они шли по улицам Меджугорья, паломники оборачивались, автобусы останавливались. В них была какая-то непонятная внутренняя красота и шарм.

Строже всех выглядели священники из Ирландии. Они, невзирая на жару, были в угольно-черных костюмах и клерикальных целлулоидных воротничках.

Остальные были в светлых форменных рубашках. Клерикальная молодежь была в футболках и шортах, прицепленные ярлычки указывали на их принадлежность с сословию.

Целитель и экзорцист

Отец Любо объявил начало конференции. Участники расселись в языковых секторах. В небольшом русском секторе сидели трое греко-католических благочинных из Закарпатья, последователи Иоанна Береславского и несколько латинских священников из Украины и Прибалтики. Нас объединяло советское прошлое и русский язык. Переводила сестра Тереза своим бархатным голосом. Чтобы не мешать другим группам, она говорила прямо в микрофон. Ее голос мягко крался среди радиоволн и проникал в наши наушники. Духовенство улыбалось.

Конференцию начал отец Доминик Хессион, францисканец из ЮАР, жертва расизма. В его приход ходили люди разного цвета кожи. За это режим апартеида сажал его в тюрьму и лишали визы. Власти требовали отдельных богослужений для негров и бледнолицых. Однажды, накануне Дня всех святых на него напали злоумышленники (Тереза перевела "головорезы") и избили. В больнице ему удалили половину внутренностей. После этого отец Джон пережил внутреннюю близость Бога, что подвигло его совершать постоянные молитвы за болящих в своем приходе. По свидетельству независимой медицинской комиссии, от его молитв исцелились сотни людей. После каждой Мессы он совершает Таинство Елеопомазания болящих. В конце своего доклада он помолился, помазал Елеем и возложил руки на священников, сидевших впереди. Они поочередно сделали тоже самой со всеми остальными участниками конференции. Я почувствовал после их прикосновения внутренний покой. В течение нескольких часов хотелось тишины. Все сидели в оцепенении. Количество жаждущего духовенства, устремлявшегося в перерывах к стеклянным холодильникам с ледяным чаем и кока-колой значительно уменьшилось.

На следующий день выступал экзорцист Римской епарихии Дон Габриэль Амортс, похожий на Жана-Габена в фильме "Святой год". Когда его представили собравшимся, все вздрогнули под его тяжелым взглядом. Чтобы вывести собравшихся из шока, он рассказал случай из жизни:

-Недавно я был на Золотой свадьбе, благословил супружескую пару, прожившую вместе пятьдесят лет. Все говорили, что это очень дружная семья. Никто не видел, чтобы они ругались. Я спросил их, почему они живут в мире. Муж ответил:

-После свадьбы я сказал: " У меня тяжелый характер. Если ты увидишь, что я пришел усталый, то не разговаривай со мной, а иди заниматься своими делами. Она сказала: "У меня часто тоже бывает плохое настроение". Я сказал: "Хорошо. Когда я увижу, то пойду в гараж". Так мы прожили пятьдесят лет и никогда не ссорились.

-Разумно.

-Да, только я тридцать лет провел в гараже.

Раздался взрыв смеха в итальянском секторе. Потом переводчики перевели в другие сектора. Они тоже прыснули. Захохотал весь зал.

Дон Габрэль продолжил:

-А теперь про диавола. Я - официальный экзорцист (изгоняющий диавола) Римской епархии. Мне приходится иметь дело с сатаной. Случаи одержимости случаются редко. Я всегда спрашиваю диагноз. У одержимых всегда написано, что они психически здоровые люди. Одержимость - не шизофрения. Для того, чтобы изгонять диавола нужно иметь благословение епископа. Но даже имея благословение, нужно помнить, что это опасное дело. Я возлагаю руки и читаю молитву экзорцизма. После нее одержимому становиться лучше. Он обретает спокойствие. Иногда надолго. Но обычно я повторяю над ним молитву несколько раз и возлагаю руки. Таково было служение Иисуса Христа. Церковь продолжает это. Во время экзорцизма я часто слышу голос из преисподней. Я никогда не разговариваю с ним. Это голос ада. Нельзя спрашивать как его имя. Это уловка сатаны. Он пытается втянуть экзорциста в беседу с ним. Это может плохо закончится. Я знал одного молодого священника, который пытался заниматься изгнанием диавола и самостоятельно читал экзорцизмы над одержимыми. Он услышал таинственный голос и спросил, как его имя. Потом он пытался говорить с сатаной, чтобы узнать что-то тайное, а, может быть, интересное для себя. Он получил сильнейшее потрясение. Ему с трудом удалось оправиться и вернуться к служению. Итак, сатана существует и увлекает души людей в ад. Но Церковь Христа противостоит ему. Случаи изгнания диавола я описал в своих книга "Говорит экзорцист", "Новые вести от экзорциста", "Избавь нас от лукаваго" и "Экзорцист и психиатры". Читайте.

Дон Габриэль закончил свою речь. Установилось молчание, потом лавина вопросов и аплодисментов. Все помолились службу Часов по латыни. Вокруг экзорциста образовалась толпа священников, желающих найти его книги.

Вечером служилась Месса. Пошел дождь. Все священники и паломники собрались под шатер. Служащий францисканец сказал: "Как мало нам нужно, чтобы собраться вокруг Христа".

Дорога домой

Раннее утро. Порозовевшие стены домов. По улице к Крестовой горе тянулись вереницы священников с четками в руках. Раздался нарастающий скрежет, по улице пронесся раздолбанный "мерседес" с российскими номерами. Прохожие испуганно отпрыгнули на тротуар. За рулем сидел руководитель делегации "Богородичного центра". Из переднего окна по пояс высунулся его спутник и дерзко держал развевающееся бело-голубое знамя. Автомашина с ревом понеслась на Крыжевац.

Около почты уже стоял автобус на побережье. Центр епархии, к которой принадлежит Меджугорье находится в Мостаре. Дорога вьется между гор, взбирается серпантином вверх. Сверху въезжаем в Мостар. Люди используют здесь каждый кусочек земли. Встречаем христианское кладбище и церковь. Автобус продолжается проваливаться в город. Раннее утро, люди идут на работу. Вот пробоина от снаряда в жилом доме. Ближе к центру начинаются все попадаться брошенные дома с изрешеченными стенами. Это - мусульманские кварталы, которые обстреливались сербской армией с окружающих гор. После войны их не стали восстанавливать. Люди переехали в новые дома. Вдоль реки - много новостроек с минаретами.

Снова полицейский, играющий в "Яйца". Мы долго простояли на границе, пропуская джипы миротворцев, в которых кроме солдат сидели девушки в голубых джинсах. Потом эти машины встречались возле лазурного побережья. Миротворцы с девушками купались и радовались жизни. В аэропорту Дубровника стоял статный офицер, прямо-таки Алек Болдуин в фильме про военное училище. Он оказался российским майором, приехавшим передать письмо любимой в Москву. Улетавшие немцы удивлялись, какие красивые люди служат в российской армии.

Вскоре грузно приземлился наш аэробус. Объявили посадку на Москву. Появились протяжно акающие отдыхающие с колесными чемоданами. Я был единственным "человеком в черном".

Меджугорье-Омск, Июль-октябрь 2002 г. от Р.Х.

О. Сергий Голованов