Бролья. Де Гуарес. Миранда. Гийом. Айгабелла. Люди, с которыми он сражался бок о бок и пил лучшее бренди. Люди, преданные войне до самого конца и канувшие в вечность на ее приливной волне. Ле Маса изрубили на куски, высоко подкидывая его отсеченные конечности. Через миг появилась его великолепная голова, насаженная на наконечник копья.

Тангейзеру не было нужды смотреть дальше. Он опустил взгляд себе на грудь. Он сам тоже был залит кровью и чувствовал, как еще струйка сочится по спине. Посмотрел на Виньерона, лежащего у его коленей, вытащил меч покойника и уронил рядом. Вынул из-за пояса мертвеца кинжал, выковырял из раны в спине припарку и растревожил края, чтобы пошла кровь. Всадил кинжал в шею Виньерона. Затем упал поверх покойника, изображая борьбу.

Он закрыл глаза, рука застыла на рукояти кинжала, и сознание начало ускользать от него. Вместо него пришли образы. Ампаро и мальчика, Карлы и Борса, Бурака, Сабато Сви… Разум начал покидать его, но он вернул его обратно. Открыл глаза, увидел загорелое лицо Августина Виньерона, волоски в его ноздрях, ожоги на подбородке, безжизненно блестящие белки глаз. Вдохнул застарелую вонь нескольких недель тяжких испытаний, мочи, выжатой из тела смертью, тела настолько обезвоженного, что моча была почти черной. Он ощущал неприличное сопротивление тугого мертвого тела, на котором лежала его щека. Тангейзер заполз на самое дно потемок человеческой души и вот теперь лежал в ее экскрементах, борясь с наркотическим сном на теле товарища, пока кровь застывала на коже, окруженный со всех сторон вонью гниющих мертвецов в доме, который стал склепом для уничтоженных пленников, и пытаясь притвориться тем, чем он не был. Но чем же он не был? Всем, чем может надеяться стать человек. Зато пока что он точно был живым. Он велел себе думать по-турецки. Мечтать о Старом Стамбуле. Молиться на языке пророка. Он глубоко вдохнул и запел, и его пересохший хриплый голос был пустым, как само скорбное одиночество.

— Клянусь ветрами, что веют, рассеивая прах. Тучами, несущими бремя дождевой воды. Кораблями, легко над морем скользящими, и ангелами, что по велению Аллаха несут Его повеления. Истинно, обещанное вам сбудется. Истинно, время суда праведного подходит…

Звук шагов прорвался сквозь причитания, грубая рука схватила его за плечо. Он перекатился, захватив с собой кинжал, и из последних сил встал на одно колено, упершись второй ногой, чтобы вскочить, а между тем безумие что-то шептало ему на ухо, скаля зубы и размахивая кинжалом.