И еще один очень существенный аргумент опровергает тезис об изначальном индоевропейском политеизме: различные индоевропейские группы, в том числе германцы, в исторические времена еще придерживались полидоксии, что позволяют утверждать свидетельства многочисленных источников, начиная с сообщений Геродота, который не только переносит нас назад приблизительно в 500-е годы до н. э., но и обращает внимание на архаичные элементы религии. Среди индоевропейских народов, религию которых он описывал, имеются и те, что относятся к иранской ветви. Так, о персах,

37

живших на юго-восток от «плодородного полумесяца», греческий историк сообщал, что они не воздвигают ни статуй богов, ни святилищ и алтарей, не признают антропоморфных божеств, но на горных вершинах совершают жертвоприношения «Зевсу», которым они называют весь небосвод (т6у кокХоу тта^та ход оира^ои Л1а каХёоуте<;). Кроме того они исповедуют культ солнца, луны, земли, огня, воды и ветров. Именно этим «богам» они первоначально приносили жертвы, однако от ассирийцев и арабов научились культу Урании79. Это свидетельство имеет особое значение для изучения изначального индоевропейского культа, который у персов лишь слегка вышел за рамки полидоксии (выразившейся у них в почитании объектов природы), благодаря выявившемуся в ней прототеизму в изначальной его форме «небосвода», то есть в форме материальной, не антропоморфной. Только на следующем этапе под влиянием более развитых соседей у этих племен появились элементы политеизма. В отличие от религии персов, которая получила у Геродота всестороннее, хотя и краткое, описание, из предметов, относящихся к религии массагетов (также иранского народа, но жившего далеко на восток от Аральского моря) этот историк упомянул только один и якобы исключительный предмет культа — солнце, которому приносят в жертву коней80. Это описание, безусловно, неполно, в нем почитание неба (ведь солнце является его частью) не только не может быть исключено, но даже и должно быть подразумеваемо. Может быть, это был культ ясного неба, освещаемого солнцем, хотя нельзя исключать, что небо как предмет религиозного почитания в этом случае было низведено до роли «неактивного божества» (как это часто случалось) и уступило место культу весьма активного небесного тела — солнца. Дальнейшее свидетельство этого автора относится к религии так называемых пелазгов, народа, как сейчас установлено, также индоевропейского (хеттского?) происхождения81, предшественника греков на их исторических землях. Пелазги обращались к богам, но не давали им никаких имен. Если они почитали каких-то безымянных богов, то, вероятно, это не были индивидуализированные божества, то есть боги в точном значении, а демоны или же объекты природы и т. п. Существенно сообщение Геродота о восприятии пелазгами имен богов из Египта. Сами пелазги, по-видимому, имели какие-то сомнения в отношении эффективности этого принятого извне культа,